Читаем Robbie Williams: Откровение полностью

О, она ведь слышит голоса, когда все звуки, кажется, заснули.

«А тебе не кажется, что она будет звучать как-то глуповато?», — спрашивает Гай.

«Нет, это ее собственный голос», — говорит Роб и объясняет, что суть идеи в том, что часто ему трудно заснуть, хотя он старается. «И вот голос такой невротический появляется — „Радио Роб“. Или все, что тебе слышно, это „Радио Айда“, которая твердит: „Ну тебе ж надо было та-да-дам, а если ты не то-то то тебе нельзя то-то… тогда тебя они возненавидят, хотя они по-любому тебя ненавидеть будут… короче, не делай так, ибо слишком ты жирный…“ Я вот про эти голоса».

Вы спросили — мы ответили.

Потом между Робом и Гаем разворачивается небольшой спор о терминах — что такое «восемь тактов» и «бридж». Что сбивает с толку — одно и то же называют по-разному в Британии и Штатах. (Если кратко: в Британии бридж — между куплетом и припевом, а в США это называется «пре-корус». Бридж в США — это вариация в песне, обычно после второго припева; в Британии это называют middle eight, «серединные восемь тактов».) Также, как отмечает Гай, «часто в этих срединных восьми тактах на самом деле тактов не восемь, что всех путает».

По мере развития данной дискуссии Гай придумывает метафору, что бридж (bridge по-английски «мост») «простирается над озером радости».

Я возражаю: над озерами обычно мосты не строятся, ну или если кто знает обратный пример — приведите.

Не ту аудиторию выбрал.

«Было такое рядом со Стоком, — говорит Роб. — У меня там был участок. Вот там был мост над озером».

«Не знал, что у тебя есть участок у Стока», — говорит Гай.

«Ага. Купил, а потом найти не смог», — говорит он.

«Найти не мог?», — удивляется Гай.

«Никак».

«Это ты в каком смысле? — спрашивает Гай. — У тебя что, водителя не было? Он, что ль, не мог найти?»

«Да нет, я туда отправился с приятелями лондонскими и не нашел».

* * *

Роб решил, что не поедет в Сток на то, что они называют «День Робби». Там в новом районе-поселке три улицы назовут по его песням: проезд Ангелов, переулок Кэнди и улица Суприм. Туристический маршрут — по 11 местам детства артиста. Также запланирована выставка «Портрет поп-звезды керамики» (Сток-он-Трент — один из центров английской керамики с XVII века. — Прим. пер.), благотворительный концерт с участием двойника артиста, дискотека 80–90-х в пабе «Красный лев» и Robbioke.

Официальная версия отказа Роба участвовать — он только что узнал, что Айда организовала для него день рождения-сюрприз в Палм Спрингс (где он на самом деле будет находиться). И в качестве компенсации Роб пишет в блоге смесь благодарности, извинений и поздравлений:

Может показаться, что я отметаю нечто фантастическое и сюрреалистическое, что будет в моем родном городе на следующей неделе… У меня такое чувство, как будто все это ради кого-то другого из нашего города, кого-то гораздо более достойного… Я всегда гордился тем, что я из Стока, и всегда буду — это как орден… Вообще говоря, с тех пор, как я уехал из нашего города, я нигде не чувствовал себя дома. Я родился в Стоке, вырос там… Могу себе только представить, что бабушка Берта и дедушка Джек подумали б по этому поводу. Надеюсь, что я как им, так и вам всем даю повод для гордости. И пока я не начал блеять в слезах — пойду к этим местным мерзляками-дуракам лос-анджелесским. (В этой фразе в оригинале Робби нарочито использует диалектные словечки своего графства: blarting — плакать, nesh — мерзляки. — Прим. пер.) За вас — с любовью и овсяными лепешками.

Роберт с Грин Бэнк Роуд, ST6 7HA.

* * *

Очередной день в студии.

«Ты знаешь это?», — спрашивает Роб и напевает какую-то странную фигуру из двух нот, донг-а-лонг-а-лонг-а-лонг-а-лонг-а-лонг. «Это вот что в голове долбит, когда впервые занюхаешь бензин».

Он продумывает это снова.

«Вот только об этом я тогда мог думать, а потом, когда эффект ослаб, не мог вспомнить, что это».

Этим он еще подростком занимался, в школе еще учась. Они в парк ходили.

«Там вот бензинчик и нюхали. И жидкость из зажигалки, — рассказывает он. — А сейчас там медальон повесят».

* * *

Октябрь 2016 года

Перейти на страницу:

Все книги серии Music Legends & Idols

Rock'n'Roll. Грязь и величие
Rock'n'Roll. Грязь и величие

Это ваш идеальный путеводитель по миру, полному «величия рока и таинства ролла». Книга отличается непочтительностью к авторитетам и одновременно дотошностью. В ней, помимо прочего, вы найдете полный список исполнителей, выступавших на фестивале в Гластонбери; словарь малоизвестных музыкальных жанров – от альт-кантри до шугей-зинга; беспристрастную опись сольных альбомов Битлов; неожиданно остроумные и глубокие высказывания Шона Райдера и Ноэла Галлахера; мысли Боба Дилана о христианстве и Кита Ричардса – о наркотиках; а также простейшую схему, с помощью которой вы сможете прослушать все альбомы Капитана Бафхарта и не сойти с ума. Необходимые для музыканта инструменты, непредсказуемые дуэты (представьте на одной сцене Лу Рида и Kiss!) и трагическая судьба рок-усов – все в этой поразительной книге, написанной одним из лучших музыкальных критиков современности.

Джон Харрис

Биографии и Мемуары / Музыка / Документальное

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии