Роберт Фрипп — От Алого Короля до Искусного Мастера

Эрик Тамм. Роберт Фрипп — От Алого Короля до Искусного Мастера

Благодарности

За помощь в формулировании моих мыслей, касающихся этой книги, я хотел бы поблагодарить Криса Робертса, Стива Рулье, Дебору Дилл, Дайану Дилл, Мегган Мурхед, Кристину Холланд, Эллен Пейсли, Филиппа Бретта и Энтони Ньюкомба.

Профессор Дин Судзуки, в дополнение к тому, что почти ежедневно поддерживал меня во время написания книги, предоставил бесценные исследовательские материалы из своей личной коллекции, а сотрудники межбиблиотечного абонемента в Калифорнийском университете, Беркли и Государственном университете Сан-Франциско оказали большую помощь. Без помощи Бетси Уриг, моего неутомимого и тактичного редактора в Faber and Faber, доведение этой книги до завершения было бы гораздо более трудоемкой задачей, и я благодарен ей за её профессиональные навыки и личную поддержку.

Среди Крафти-гитаристов, которые были достаточно любезны, чтобы поделиться со мной своими размышлениями и идеями, я особенно благодарен Тиму Бауману, Рэю Юнгу, Вуди Гамильтону, Стиву Паттерсону, Джеймсу Мотту, Джону Релфу, Бобу Герберу, Тони Гебаллу, Крису Пейджу и Дику Баннистеру.

За руководство в разъяснении путей развития отношений с моей гитарой, моей музыкой и самим собой я должен быть благодарным Роберту Фриппу. Долг, который, возможно, никогда не будет погашен.

Предисловие

Эта книга не является биографией Роберта Фриппа. Я практически ничего не знаю о его личной жизни, и если бы даже знал, то не чувствовал бы большой склонности писать о ней. Это книга о музыке и идеях. Это книга о том, как некое определение музыки и некий подход к созданию музыки в последние годы кристаллизовались вокруг общественной фигуры одного конкретного гитариста.

Иначе говоря, эта книга скорее об искусстве, чем об артисте. Покойный Ананда К. Кумарасвами, куратор индийского искусства в Бостонском Художественном Музее, так критиковал современные понятия:

«Наша концепция искусства по сути дела есть выражение личности, всего нашего взгляда на гения, нашего дерзкого любопытства к частной жизни артиста; все эти вещи есть продукты извращённого индивидуализма и мешают пониманию природы… искусства.»

По поводу «гения» — термина, который, как мы увидим, Фрипп уникальным образом включал в свои собственные систематические заметки об акте музыки — Кумарасвами писал так: «Ни один человек, считающийся Таким — То-И-Таким-То, не может быть гением: но гений есть у всех людей, и ему можно служить или, наоборот, не повиноваться — на свой страх и риск.» (Кумарасвами, 38-9)

В современном эстетическом климате мы одержимы личностью артиста. Артист — не говоря уже о поп-звезде — это не обычный человек или скромный ремесленник, это живой миф. У нас ненасытный аппетит на те гадости, которые рассказывают о наших богах и героях средства массовой информации. Супермаркетные таблоиды — это всего лишь наиболее красочные и очевидные примеры точки зрения, проникающей даже в академическое музыковедение, и учёные-развлекатели публикуют посмертные психоанализы знаменитых композиторов. Что за дельце было у Эндрю Уайета с Хельгой? Какова последняя диета Элизабет Тейлор? Где Мадонна лакирует волосы и какие конкретно части её тела подвергаются лечению? Читатель может не надеяться узнать из этих страниц, лакирует ли волосы Роберт Фрипп (и на каких именно частях тела). Если же подобные нескромности и попадутся, то они взяты из ранее опубликованных интервью с самим Фриппом, который обычно использует их в качестве комической разрядки от своей во всех остальных отношениях серьёзной (если не напыщенной) программы.

Я, наконец, должен задать вопрос — насколько, и каким образом наша оценка музыки управляется теми «фактами жизни», которые окружают процесс её создания, её творцов и секретных участников. Взгляд Кумарасвами строг и величественен, но даже он не считал, что искусство можно понять, находясь в вакууме, то есть игнорируя внешние условия и культуру, окружающие процесс создания произведений искусства; напротив, он считал своей миссией образовывать посетителей музеев до такой степени, когда у них возникнет слабое представление о космических, первичных силах, побудивших средневековых и восточных мастеровых создавать эти артефакты.

В этой книге я пытаюсь сформировать концептуальный и исторический контекст для понимания музыки Роберта Фриппа. Сама книга никоим образом не сможет дать читателю возможность понять саму музыку. Для этого нужно её слышать (желательно живьём), воспринимать её из первых рук; слушать её нужно учиться, и это может занять много времени. Возможно, мои слова смогут привести читателя на грань музыкального понимания, но не дальше: они не смогут заставить вас перемахнуть через кьеркегорову пропасть. Прыгнуть вы должны сами.