Робинзон из-под моста

- Тань, раз ты купила подарки, значит, ты собиралась к нам, независимо от отношений с отцом? – Меня осенила очевидная мысль.

Татьяна поставила на стол очередной контейнер и посмотрела на меня, как на немного умственно отсталого человека, которому надо разжевывать очевидные вещи. Я ждал ответа, но его не последовало.

- Короче, выпить надо. Встречу Нового года по местному времени пропустила, надо хоть с москвичами успеть встретить. Открывай!

Я постарался не сплоховать с бутылкой дорогого шампанского. Константин закрыл глаза. Хлопок получился тише, и пробка осталась у меня в руках. Я разлил шампанское по бокалам. Понюхал его, чтобы понять, в чем заключалась его французская ценность.

- Ну, мужики, я хочу сказать, что встреча с вами оставила у меня самое сильное впечатление в уходящем году. Ты, Толик, создал себе тот мир, в котором хочешь жить. До тебя я хотела жить, как другие, как те люди, пример с которых не стоит брать. Бррр! – Девушку передернуло от каких-то своих воспоминаний. – За твой маленький мир под мостом и за Новый год!

- Спасибо! Нам с Константином очень приятно.

Татьяна выпила бокал одним махом и принялась расставлять еду по столу.

- Тань, я никак не могу поверить, что вижу тебя снова. Это как…, как…, новогоднее чудо.

Мой язык немного заплетался из-за прошлой бутылки шампанского.

- Ущипни себя. Нет, лучше я тебя ущипну.

Не ожидая разрешения, она щипнула меня за тощий бок, прихватив кожу острыми ногтями. Я крякнул, как утка.

- Мираж не растаял?

- Нет. Я тебя вижу.

- Ну, всё, оставляем тему моего появления и радуемся празднику. Я вижу, ты превратил свой домик в ледяной дворец?

- Ага, вынужденно. Ветра продували насквозь. Мы тут с Костяном чуть не околели, пока морозы стояли.

- Красиво получилось. Я чуть не подумала, что адресом ошиблась. Не на том мосту слезла.

- Ты на такси приехала?

- Конечно, кто еще под Новый год повезет. Ценник конячий загнули, мне три дня работать надо. Ты бы видел лицо таксиста, когда я попросила остановить его на дороге. Ночь, поле, на дороге никого, и тут баба с пакетами. Я метров за сто от моста попросила остановить, дождалась, когда он уедет, и в кювет. По пояс в снегу лезу, а сама думаю, а вдруг тебя дома нет, что я творю, дура? Куда мне потом деваться, если что?

Мне было невероятно приятно слышать, что вот эта писаная красавица лезла по сугробам, чтобы встретить со мной Новый год. Я не привык тешить свое тщеславие, поэтому радость моя была не за то, что я такой офигенный мачо, к которому женщины из другого города добираются любыми путями, а за то, что это просто случилось. Татьяна во всем своем великолепии сидела передо мной, беззаботно лепетала ни о чем, а я почти не слышал ее из-за контузии, смотрел на нее и был счастлив.

Домашние салаты, дорогие нарезки были не чета моим скромным блюдам. Я незаметно убрал магазинные пельмени, которые сразу сделались безвкусными, в собачью миску. Еды было много. Мой не привыкший к обильным трапезам желудок быстро заполнился и стал давить на легкие. Я постоянно пытался отдышаться.

- Извини, Тань, все вкусно, но я объелся.

- Эх ты, Робинзон тощий, кормить тебя некому.

- Я хорошо питаюсь, только редко. Когда Константин болел, мы с ним мяса до отвала наедались.

Татьяна покачала головой, как доктор выслушавший историю пациента о том, как он дошел до этого состояния.

- Толик, а ты когда-нибудь планировал жизнь на год вперед, или больше?

Даже алкоголь в крови замер и перестал действовать, когда я попытался подумать о своей жизни в отдаленной перспективе.

- Ну, думаю, что через год я еще буду жить здесь. Только избушку свою утеплю еще лучше.

- А что, если дорожники узнают о тебе? Они ведь снесут твой домик. Куда ты пойдешь?

- Ты думаешь, я не думаю об этом? Постоянно думаю. Жаль будет, если снесут.

- И все же, если снесут, куда подашься?

- В город не поеду жить. Деревню глухую стану искать. У меня теперь велик есть, буду колесить, пока не найду, где осесть.

- Я знаю, кто ты. – Татьяна посмотрела на меня через бокал, наполненный шампанским. – Ты Шрек, который живет на болоте, дикий огр, прячущийся от людей.

- Тогда кто ты, Фиона или говорящий осел?

- Ах, вот ты как! Сомневаешься еще? – Татьяна опрокинула бокал с недопитым шампанским в себя, поставила на стол и выдохнула. – Я покажу тебе сейчас, кто я!

Я сидел на матраце, а Татьяна на стуле. Она резко встала, чуть не опрокинув все со стола, схватила меня за шею, как будто собиралась душить, и опрокинула на матрац. В состоянии алкогольного опьянения, редкого для меня, все произошло мгновенно. Я сидел и бац, Татьянины глаза, горящие плутовством и дерзостью, смотрели на меня в упор. Вообще, в жизни все должно происходить с точностью до наоборот. В подобных игрищах инициативой лучше владеть мужчине. Но мой опыт против ее не шел ни в какое сравнение. Татьяна это понимала и не ждала, когда я осмелюсь или догадаюсь.

Ее губы, пахнущие вином, впились в мои. Мои руки полезли под ее одежду и нащупали тугой бюстгальтер. Он охранял груди девушки, как абсолютный страж. Я так и не понял, как обойти препятствие и отдался поцелуям.