Робинзон из-под моста

- Пойду. – Мне хотелось быть рядом с ней, несмотря на то, что я мог оказаться сбоку припекой, если она повстречает знакомых.

- Вот и отличненько. Бросай посуду, приедем, я сама перемою.

День был ясный, морозный. Весь народ вывалил на улицу. В центре города, где мы в итоге оказались, был выстроен ледовый город. Родители с детьми дурачились в нем, скатывались с горок, бегали по лабиринтам. Предприимчивые бизнесмены развернули пункты быстрого питания с горячими блинами, пирожками, чаем и медовухой. Мужчины брали детям блины, а сами потягивали из пластиковых стаканов пряный алкогольный глинтвейн. По выражению их лиц можно было догадаться, что ночь они провели бурную и теперь желают поправить свое самочувствие.

Татьяна затащила меня на горку, села впереди меня, заставив обнять ее покрепче, и мы скатились вниз, чуть не зацепив замешкавшуюся малышню. Потом мы лазили по лабиринтам, и я потерял Татьяну из виду. Она специально спряталась от меня и смотрела, как я поступлю. Я, не будь дураком, не стал бегать и искать ее за каждым поворотом, забрался на крепкую ледяную башенку и увидел её, выглядывающую меня из-за угла.

- Вы потеряли кого-то? – Спросил я со спины.

Татьяна подпрыгнула от неожиданности.

- Ты хитрый Робинзон.

Когда лицо человека закрыто и остаются только глаза, они начинают обладать магической силой. Обратите внимание на людей в повязках. Глаза – это проводник к божественной сути человека. Напротив остального в человеке они совершенны. Я смотрел в серо-голубые глаза Татьяны и видел вместо них два бездонных озера, затягивающих меня в свои воды.

- Дырку просверлишь. – Оборвала мои душевные медитации Татьяна. – Сходи, купи нам по стакану медовухи. Празднику еще больше хочется.

- Ты где будешь прятаться?

- Тут и останусь.

Я отстоял очередь. Взял два блинчика с ягодной начинкой и по полулитровому стакану медовухи. Татьяна уже была не одна. Две девушки разговаривали с ней и громко смеялись. Я остановился. Мне не хотелось делить время с Татьяной на ее бывших знакомых. Татьяна меня заметила.

- Толик, иди к нам. – Позвала она.

Девушки с любопытством смотрели на меня. За несколько шагов до них я успел прочитать по их лицам всю гамму чувств относительно своей персоны. От любопытства до удивления.

- Знакомьтесь, это Толик. Мой друг. – Представила меня Татьяна. – Это Ева, это…, это…, прости…

- Вероника. – Напомнила вторая.

- Точно, Вероника. Полгода не была, а память уже отшибло.

- Очень приятно. – Я сделал короткий поклон, жест, который показался мне уместным.

- Толик, сходи, купи еще два стакана, а мы с девочками подождем тебя здесь.

Я почувствовал себя «шнырем» при красавице.

- Девчонки сами сходят, чай, не инвалиды. – Я протянул один стакан Татьяне, и отхлебнул из второго.

Подруги посмотрели на меня ошарашенно-удивленно. Татьяна поняла, что допустила ошибку, и попыталась ее нивелировать.

- Блин, простите, девчат, мы же торопимся. В следующий раз пообщаемся плотнее.

Татьяна взяла меня свободной рукой и потянула за собой. Остановились мы в парке, через дорогу.

- Они теперь весь мозг сломают, кто ты такой? Они до сих пор в шоке, как это я Витюню бросила. Отказалась от таких перспектив! Я хотела при тебе сказать, что ты ведущий программист, но вовремя опомнилась. А то бы все узнали, что ты живешь под мостом.

- Моя правда – это оружие массового уничтожения, может и тебя зацепить. Они не сообщат Виктору, что ты в городе?

- Вряд ли, они не из того круга. С чем блины?

- С вишней, кажется.

- Сойдет.

Мы сели на скамейку и маленькими глотками пили ароматный напиток, заедая блинами. Мой взгляд упал на фургончик с броской надписью «Креарки». Рядом с ним было полно детворы, покупающей надуваемые гелием шары. Надувал их Сергей, мой бывший работодатель. Я был рад за то, что он смог выкарабкаться после той истории.

- Может, в кино? – Спросила Татьяна, когда наши стаканы опустели. – Хотя нет, там вещи в гардероб придется сдавать. Меня там могут узнать. А пошли в театр! Витюня и люди из его круга в таких местах не околачиваются.

Я полез в карман и вытащил тощенькую пачку денег.

- Брось. Я угощаю.

Я почувствовал себя неловко под высокими сводами холла театра, роскошным убранством, массивными люстрами и среди почтенной публики, для которой подобное развлечение было естественным.

- Не зажимайся. Что ты как робот Вертер? Будь свободнее. Это простые люди, такие же, как и мы.

- Прости, я постараюсь.

В театре давали «Мертвые души» Гоголя на новый лад. Меня с первых минут увлек спектакль, интерпретация произведения, которое я старательно избегал в школе. Было смешно, остро. Актеры играли гротескно, по-театральному, оттого их шутки, или нелепые ситуации казались еще комичнее. В какой-то момент я хотел поделиться с Татьяной, но заметил, что она спит. Ее повело, она упала мне на плечо и осталась спать на нем. Мне пришлось сдерживать смех, чтобы не разбудить ее.

- Тебе понравилось? – Спросила она, когда мы вышли на улицу.

- Очень.

- Я рада, что поучаствовала в твоем культурном развитии. А меня что-то сморило. Куда теперь пойдем?

- Ты не устала?

- Я-то нет, а ты?