Робинзонки

— «Если ты действительно этого захочешь», — пробубнила она. — «Не говори ничего, пока не подумаешь хорошенько»... Е-мое! Проныра Джейн, кто бы подумал! Я боюсь, и потому его отвергаю?.. Вздор! Ха!

Она поспешно выбралась наверх и поспешила к своему саквояжу. Пусть весь мир подождет, а Айли Ника срочно нужно исповедаться дневнику. И вдруг... вдруг мудрая Сати права?.. Это же перевернет мир! Кальмарьи кишки, а он так недурно стоял...

— " -

— Почему?.. — запустив руки в волосы, Айли сидела на прибрежной полосе по-турецки и покачивалась взад и вперед.

Полувысушенную куртку Кука она так и забыла снять. Да и к чему.

— Почему я так боюсь?..

Ведь так и есть... Она слишком боится, что все кончится, а потому даже начинать не хочет. Хоть речь о Куке, хоть о девчонках. Делилась она с ними тем, чего боится?.. Даже вот... Куку сказала. Пока она в силах быть бравой, все хорошо. А чуть что не так... голову в песок.

— Есть ли у меня право вообще с кем-то... быть... пока оно... так?.. — спросила Айли закат и обхватила себя за плечи.

Волны молча окатили ее свежей порцией пены.

— И смогу ли я победить... этот страх?..

Она спрятала лицо в ладони. Каждая новая безнадежность оказывалась самой беспросветной на свете.

— А вдруг... нет?.. Потянуться за звездой и... верить в нее...

Айли зажмурилась и простерла дрожащую руку вперед, к горизонту.

— Так вот она где, моя рубашка! — раздался издалека бодрый знакомый голос. — А я ее все ищу.

Дезориентированная Айли вскочила с песка, затекшие ноги подогнулись, она свалилась обратно, кряхтя, поднялась, и он уж подоспел и подставил ей руку.

— Не ушиблась?

Айли сжала губы и помотала головой. Она боится. До жути боится... Зачем ему такое надо. Даже если бы не боялась, она сокровища из себя не представляет, а так вообще...

— Мы с тобой так и не написали записку для бутылки, — показал Кук забытую ею сумку и выглядывающее из нее пустое зеленое стекло Клико.

И уселся в песок, потянув девушку за собой.

— Вижу, что письменные инструменты у тебя все в сборе. Я говорил уже, что написал бы, верно?

И заглянул ей в лицо эдак доверительно. Айли продолжала молчать. Говорил, конечно... «Не играй, Айли, ва-банк». Честно сказал — ничего не выйдет. Только дошло.

— Наверное, забыл, — сделал вывод из ее молчания Кук. — Иногда, знаешь, думаешь о чем-то и потом ты уже не уверен, говорил ты или это вслух или тебе показалось...

Айли, усмехнувшись, заехала ему локтем в бок.

— Не паясничай!

— А то что? — лукаво улыбнулся он.

И как бы невзначай оперся о собственную руку прямо за ее плечом. Почти прикасаясь.

— Ничего, — буркнула Айли. — Давай, напишу тебе что-нибудь, — потянулась она за бутылкой.

— Ну, уж нет, — мгновенно забрал Кук искомый предмет. — Так нечестно, я душу вывернул с ответом, а ты напишешь «что-нибудь»?

— Ты как мальчишка, — пожурила его Айли, пытаясь отобрать бутылку с толстыми стенками.

— А ты — как девчонка. Детский сад, штаны на лямках... Айли, я же сказал тебе — просто будь. Этого достаточно. Мне больше ничего не надо. А ты чем свою голову забиваешь?

Теперь его тон сделался чуть сердитым, строгим, воспитывающим. Айли решительно отодвинулась.

— Джерри, — наверное, впервые назвала она его по имени. — Послушай. Ты... мне нравишься, я тут недавно поняла.

Выпалила как на духу. Эх...

— Хотя я уже говорила... Да. Я ведь уже это говорила утром. Чуть другими словами.

Это в первый раз сложно. Во второй — проще. Главное — себя в том убедить. Что первый раз уже был.

— Поэтому я не хочу... так. Будто не всерьез. Ты богат, а я нет. Ты босс, а я подчиненная. Мы все время ссоримся. Мы ведь враги, мы же заключили войну. Да вообще, все будто против нас. Это просто остров, каникулы, отпускной роман, мечты о несбыточном. Если бы не это все, мы бы и не встретились. И, наверное, так было бы лучше...

Айли исчерпала свой словарный запас. Она запнулась, не понимая, что она этим вообще хотела сказать.

— Ну... потому, что нет никакого будущего у того, что ты мне нравишься, вот.

Все. Она все сказала. И стало будто бы легче. И даже не так страшно. Девушка робко подняла глаза. Он сидел, смотрел на нее и... улыбался во все трилцать два.

— Несносный человек! — воскликнула она и толкнула его в грудь. — Как можно так скалиться, когда тебе душу изливают!

Он поймал ее руки и засмеялся:

— Хочешь сказать, мне следовало расплакаться?

У Айли дрогнули губы. Почему-то расплакаться захотелось ей.

— Но мне эта новость очень нравится. Что я тебе нравлюсь, — неожиданно заключил этот бяка Кук. — Прости за каламбур. Я впервые в такой ситуации.

Айли выпучила глаза и попыталась поймать ртом воздух.

— Так что плакать я не собираюсь, уж извини, что разочаровываю.

— Ты... ты...

— Да, я, как ответила мне давеча одна очаровательная особа. Которая, смею заметить, тоже мне очень нравится. И вовсе не потому, что она моя подчиненная или потому, что я богат, а она — нет. Рядом с ней эти факты не имеют особого значения.

Айли хлопнула ресницами.

— Не имеют значения?.. — повторила она, как попугай.

Вот уж не ожидала, что...