Робкий ангел возмездия

– Убитый был знаком с моей сестрой, – сказала расстроенная Ира, она гладила Нину по голове, но делала это как-то отсутствующе, без души.

– Да вы что? – очень наигранно и удивленно воскликнула Маня и, не дожидаясь разрешения, вошла в дом, и села напротив Нины.

– Так это он к вам приезжал? – спросил Фома от двери.

– Знаете, что, – командным голосом перебила его Маня, – это девичьи разговоры, а большим и бородатым мужикам здесь делать нечего, так что выйдите на улицу и подождите меня там.

После вчерашнего происшествия невидимая неловкость висела между ними. Вчера, насмеявшись вдоволь, Фома забрал бумажку, из-за которой было столько шума, и пообещал подумать и решить, что же с ней делать. Уходя, он наказал Мане запереться на все замки, имеющиеся в доме, и никому не открывать, кроме него. Сам же пошел домой, его ждала любимая и единственная дочь Алиса, она раз в неделю обязательно приезжала к папе поговорить, что называется, по душам, но разговоров с любимым чадом в этот раз почему-то не получилось. На все вопросы Алисы он отвечал односложно и без фантазии, монотонно помешивая ложечкой уже остывший чай. Она не выдержала столь интересного разговора и уснула прям на диване в гостиной. Фома же, укрыв ее теплым пледом, ушел к себе. Сон, как загулявший муж, никак не шел в постель. Не спала в своей кровати и Маня, мысли ворошили ей душу, не давая уснуть. Каждый лежал и думал, а надо ли ему ЭТО, ведь столько уже в жизни было боли. Они оба уже научились жить в одиночестве, они почти смирились с ним. Одиночество – это не больно, это грустно, тоскливо, хоть волком вой, но не больно. И сейчас взять и снова поверить в то, что всё еще может быть, взять и шагнуть на этот тонкий лед под названием «отношения», лед, под который оба уже проваливались неоднократно, было страшно, очень страшно.

– Мы познакомились с ним этим летом в Испании, куда я ездила отдыхать, – в реальность Маню вернула Нина, она рассказывала, и слезы текли по ее щекам. – У нас там случился красивый курортный роман. Я понимала, что он человек-ветер, человек-тусовка, в Москве у него таких, как я, вагон и маленькая тележка. Поэтому, вернувшись в сентябре домой, я разорвала с ним всякие отношения. Но справедливости ради хочу сказать, что он и не искал меня. Хотя, зная мое имя и фамилию, для него это не составляло бы труда, даже несмотря на то что я сменила номер мобильного.

– А вы, Ира, были с ним знакомы? – спросила Маня.

– Нет, – продолжая гладить плачущую сестру, ответила она. – На море Нина ездила одна, мне же необходимо было остаться в Москве по работе. Конечно, Нина рассказала мне, я даже уговаривала ее не разрывать с ним отношения, ведь это он для других мажор, а с ней у него, возможно, была любовь. Видя, как она убивается, пытаясь его забыть, я просила ее дать ему шанс, но Нина была непреклонна, а позже все успокоилось.

– Как он оказался здесь? – продолжала причитать Нина.

– Возможно, вы рассказывали ему про свою дачу и он решил вас все же здесь поискать? – высказала предположение Маня.

– Этой дачи летом еще не было, – грустно сказала Ира, – мы купили ее в октябре.

* * *

Маня вместе с поджидающим ее у дома близняшек Фомой перед дальнейшим обходом соседей решили заглянуть к оперативнику Коле, поделиться информацией. Рассказали они про то, что Аркадий в ночь убийства был у озера, кого он там видел, а также про странные разговоры у забора Миши Ефремовича и подозрительное поведение Варвары, убегающей, оглядываясь, в лес, и, выдав столь ценную информацию, они, естественно, надеялись на обратную связь. Но Николай Гусик не спешил делиться.

– Странно, да, с Ниной получилось, она клянется, что не видела его с лета, как вы думаете, совпадение, что он появился здесь, или нет? – вроде как поддерживала интересный разговор Маня.

– Да врет она, – спокойно ответил Коля. – У нашего мажора соцсетей нет, папа запретил. Когда-то именно по ним мальчика и прав лишали, и на пятнадцать суток закрывали. Для нас, конечно, это плохо, так как из интернета можно узнать о человеке если не все, то почти все. Телефона с трупом тоже не обнаружено, но было у телефона облако, наши компьютерщики работали бы еще неделю, но его папа подключил своих, и вот они вытянули все фото, что были там, в том числе и эту, взгляните.

Коля протянул им свой смартфон.

– Как видите, фотография сделана в декабре, – ухмыльнулся опер.

Действительно, на фото были Нина и убитый Валера, они стояли в обнимку счастливые и влюбленные, а на заднем фоне была заснеженная дорога.

– Боже, какие они счастливые, – расплылась в улыбке Маня. – Теперь мы понимаем, что она нам врет, но зачем? Как она отреагировала на эту фотографию?

– А ничего, мы ей не показывали ее, придержали для лучших времен, пока нам ей нечего предъявить, – сказал Коля.

– А вот это вы правильно сделали, – задумчиво разглядывая фотографию, сказал Фома. – Это хорошее фото, я кое-что из него понял, но пока мои выводы тоже ничего не доказывают.