Робкий ангел возмездия

Опер с деревенским, по Маниному мнению, именем Коля носился и подготавливал встречу. Ему было все равно, что этот писака решил поиграть в Эркюля Пуаро, пусть играет, лишь бы закрыть до Нового года это гнилое дело. До самого любимого праздника всех русских людей оставалось всего четыре дня, люди украшают елки, покупают подарки и мандарины, в конце концов, напиваются на корпоративах. Самые бесшабашные и свободные уже улетели в теплые края. Все, кто был направлен вместе с капитаном Николаем Гусиком на это дело, как-то потихоньку растворились, кто заболел, кто вспомнил, что не выключил в кабинете чайник, в общем, все нашли причины и тоже побежали по магазинам. А Колю жена уже вторую неделю просит съездить выбрать подарок пятилетней дочке, и если для этого надо потешить самолюбие писателя, то не проблема. Главное, чтоб убийцу нашел, хотя не верил Коля в это на сто процентов, но готов был цепляться даже за соломинку. Этот очень уверенный в себе писака позвонил утром и сказал, что может назвать имя убийцы и даже представит доказательства, Коля не сомневался ни минуты. Фома попросил у него участкового Даню в помощь на час и собрать девять человек в здании управляющей компании. Кого из этой компании решил обвинить писатель женских романов, Коля не мог даже предположить.

* * *

Первыми пришли сестры Бах, сегодня на удивление они были разные, одна была как всегда красива, а вот с другой произошли метаморфозы. И сразу стало понятно, что красота сестер – это долгая и упорная работа над собой. У одной из красавиц вместо локонов был зализанный хвост, а вместо бездонных голубых глаз – потухший взгляд в окружении бесцветных ресниц и бровей. Ненакрашенные губы уже не выглядели как желанная черешня, а проходили по лицу как бесцветные линии, направленные вниз. Вот так одномоментно от снегурочки ничего не осталось, только бесцветная тень. Изменения были настолько разительными и пугающими, что Коля немного опешил, но вовремя взял себя в руки, работа обязывала быть беспристрастным и корректным.

– Добрый день, проходите, – Коля провел сестер в конференц-зал управляющей компании, там стояли стулья, которые доживали свой век, и тумба для оратора в лучших советских традициях.

Только сестры молча заняли свои места в зале, как в двери, словно императрица на прием, вошла Людмила Владимировна в сопровождении своей дочери.

– Николай Васильевич, любезный, – начала она голосом, не терпящим возражений, – подскажите мне, зачем вы гоняете больную женщину? Нет, если по делу, я готова, но учтите, – здесь она сделала паузу, достойную Станиславского, – если это пустяк, я буду жаловаться, а это я умею делать как никто другой, – похвасталась она. – Поверьте женщине на пенсии с огромным чувством справедливости, фонтаном энергии и кучей времени.

– Вы же говорите, вы больны, как вы будете жаловаться? – сказал Коля, просто чтоб поддержать разговор и еще чтоб не отвечать на заданный вопрос, так как и сам не знал на него ответа.

– Мои бедные больные ноги не помешают мне взаимодействовать с телефоном, – видно было, что она тоже шутила. – Так что случилось? Вы не ответили.

Коля понял, что отвертеться не получилось, но тут его спасли остальные участники встречи, в одну дверь вошли Михаил и Аркадий, за ними подошли по очереди Инесса и дядя Митя, зал наполнялся народом. Соседи перешли на общение между собой, а Коля потихоньку ретировался. Увидев, как Фома и участковый Даня подходят к офису, он выскочил на улицу.

– Ну? – спросил он их.

– Может, получится, – ответил Даня.

– Все собрались? – Фома был напряжен и на ходу что-то чертил в своем старом блокноте.

– Нет твоей соседки, генеральской дочки, – ответил Коля.

– Я думаю, можно начать без нее, то, что она должна выяснить, – это лишь штрих, и без него все понятно.

В конференц-зале висело напряжение, люди переговаривались, и никто не понимал, зачем они здесь.

– Добрый день, – поздоровался Фома, войдя в комнату, – дорогие мои соседи, прошу вас минутку внимания. Мы с Николаем Васильевичем, – Фома показал в сторону оперуполномоченного, который вместе с участковым Даней встал у дверей, – позвали вас не просто так. Мы выяснили, кто убийца Цыгана Валерия Петровича, которого нашли в камышах двадцать четвертого декабря.

Зал загудел, в этот момент в помещение вошла Маня, она посмотрела на Фому так, будто хотела телепатически передать информацию, выпучивала глаза, и, даже немного подаваясь вперед, Маня делала какие-то мимические жесты и даже немного покраснела от этого. Выглядело это как минимум странно, а дядя Митя даже спросил:

– Мань, ты чего, съела что-то? – все остальные, тут же забыв про только что услышанную новость, уставились на ее потуги.

Поняв, что у нее не получилось, она подошла к Фоме, взяла у него ручку, и что-то быстро написала в потрёпанном блокноте, и с чувством, что миссия выполнена, села на стул.