«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории

– А что поделать, если большинство издателей не переносят ни малейшего намека на богохульство? Приходится быть настолько осмотрительным с подписями к рисункам, что я и разговариваю уже экивоками. И вообще, не о том речь. Я сказал, что хочу сменить имя на Аладдин.

Сью взяла шейкер для коктейля и тряхнула его:

– Давай еще по стаканчику, а потом объяснишь мне, в чем соль твоей шутки.

Она попыталась налить, но Фессье отпихнул ее руку.

– Я предвижу, что теперь мне придется сталкиваться с подобным скептицизмом повсюду. Нет, правда, Сью. Кое-что произошло.

Она посерьезнела:

– Правда, Сэм? Это не одна из твоих…

– Нет, – с отчаянием сказал он. – В том-то и беда: все решат, что это розыгрыш. Но у меня есть доказательства. Запомни это. Сью, сегодня я побывал на аукционе и кое-что купил. Стеклянную глыбу размером с твою голову.

– Да ты что! – отозвалась Сью.

Фессье, не обращая внимания на тонкости женского восприятия, продолжал:

– Внутри этой глыбы был маленький человечек или что-то в этом роде. Я купил его, потому что… – Он замялся и умолк. – Он… он смотрел на меня, – договорил Фессье сбивчиво. – Открыл свои глазки-бусинки и посмотрел на меня.

– Ясное дело, посмотрел, – поддержала разговор Сью, наполняя стакан приятеля. – Глазками-бусинками, да? Надеюсь, дальше будет интересно.

Фессье поднялся и вышел в прихожую. Вернулся он с бумажным свертком размером с голову Сью. Усевшись, он примостил сверток на коленях и принялся его распаковывать.

– Мне стало любопытно, вот и все, – сказал он. – Или… в общем, мне стало любопытно.

– Может быть, эти глазки-бусинки загипнотизировали тебя, чтобы ты его купил, – предположила Сью, с невинным видом глядя на него поверх бокала.

Рука Фессье, теребившая бечевку, замерла.

– Угу, – промычал он и вновь занялся свертком.

Из-под обертки показался прозрачный куб со стороной примерно в девять дюймов и с замурованной внутри мандрагорой. Во всяком случае, больше всего эта штука походила на корень мандрагоры или того, что китайцы называют женьшенем. Она напоминала грубовато вылепленную фигурку с руками, ногами и головой, но настолько коричневую и сморщенную, что это легко мог быть просто корешок причудливой формы. Глазки-бусинки, однако, открыты не были.

– И сколько ты заплатил за эту штуковину? – поинтересовалась Сью.

– А, ерунда, десять баксов.

– Тогда ты точно был под гипнозом. И все-таки в ней что-то есть. Это мне?

– Нет, – грубо отрезал Фессье.

Девушка удивленно посмотрела на него:

– Ты завел себе еще одну девицу? Понятно. Она живет в мавзолее. Вместо того чтобы подарить ей цветы, ты тащишь этого уродца…

– Погоди, – оборвал ее Фессье. – По-моему, он собирается открыть глаза.

Девушка взглянула на глыбу, потом на приятеля. Ничего не произошло, и она протянула руку, чтобы взять куб и изучить его поближе, но Фессье предостерегающе покачал головой:

– Погоди минутку, Сью. Когда я увидел эту штуковину на аукционе, она была вся в пыли. Я протер ее. Тогда он и открыл глаза. Потом я принес ее домой и снова протер.

– Прямо как Аладдин, – заметила Сью.

– Он разговаривал со мной, – пробормотал Фессье.

На город начала опускаться ночь. Серость за окнами сгустилась в сумерки. Вдалеке помаргивали светящиеся вывески, но они не отвлекали – как и приглушенные звуки, доносившиеся с улицы, они были безличными. В Нью-Йорке оказаться в одиночестве не сложнее, чем в Монтане, только это одиночество несколько менее дружелюбно. Возможно, причина в том, что большой город – крайне замысловатый и сложный общественный механизм, и стоит только выбиться из ритма этой машины, как начинает ощущаться необъятность города. Это ошеломляет.

Человечек-мандрагора открыл глаза. Как Фессье и сказал, они были маленькие и походили на бусинки.

Когда Сью пришла в себя, она поняла, что существо говорит уже довольно давно. Речь его, разумеется, была полностью телепатической. Прозрачная глыба, в которую оно было заключено, не пропускала звуковые волны. Она вообще была почти непроницаемой. Сью удивилась, что не удивлена…

– …Но удивление и недоверие – обычные человеческие реакции, – говорило существо. – Даже тысячу лет назад было так. В то время представители вашей расы утверждали, что верят в ведьм и оборотней, но одно – дело верить, а другое – наяву столкнуться с конкретным проявлением сверхъестественного. Я составил схему эмоциональных реакций – последовательность, развивающуюся от недоверия до веры посредством логического процесса убедительного эмпирического доказательства, – и выработал эффективный метод сократить процесс. Я давно уже не трачу энергию попусту. Примем за данность, что вы убеждены. Я добился этого при помощи средства, которое вы можете назвать психическим излучением. Таким способом я могу воздействовать на эмоции, но, к сожалению, мнемонический контроль мне недоступен. Ваша раса обладает неутолимым любопытством. Далее последуют вопросы.

– Далее последует коктейль, – заявил Фессье. – Сью, куда ты подевала бутылку, которую я принес?

– Она на кухне, – отозвалась девушка. – Я схожу.