«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории

– Человек? Описать его? – Хутен опять открыл глаза и воззрился на доктора. Чувствовалось, что он в чем-то сомневается. Наконец Хутен покачал головой. – Нет, не могу. Я не помню, как выглядят вещи в реальном мире. Могу с уверенностью сказать лишь одно: там все по-другому. Совсем, совсем по-другому. – Он вытянул руку и задумчиво уставился на нее. Перевернул, посмотрел на линии на ладони. – Ничего себе… – пробормотал он. – Что еще они придумают?..

– Но как по-другому? Попробуйте вспомнить, приложите усилия.

– Я уже пытался, и не раз. Вы, люди из моего сна, все одинаковые: «Вспомни, вспомни, ты должен вспомнить…» Но все это без толку. Наверно, у меня в сознании блок, – с победоносным видом объявил он.

– В таком случае давайте попробуем выяснить, что это за блок. Я хотел бы предложить вам маленький тест, мистер Хутен, если не возражаете. Сейчас я покажу вам картинку, а вы расскажете о ней какую-нибудь историю.

– В смысле, я должен что-то придумать об этой картинке?

– Совершенно верно.

Доктор Скотт вручил Хутену большую карточку, на которой были изображены две расплывчатые, почти бесформенные фигуры.

– Надо же, как странно, – удивился Хутен. – У них кости внутри.

– Продолжайте.

– Тут нарисованы два психиатра, – пробормотал Хутен. – Сразу видно – вот раз, вот два. Один бодрствует, а другой спит. Один реальный, а другой – нет. И оба лечат меня. Одного зовут Скотт, а другого… другого…

– Ну-ну.

– Его зовут…

– И как же его зовут?

– Расп, – еле слышно выдохнул Хутен. – Доктор Расп. И я должен встретиться с ним сегодня в два часа. Когда проснусь.

– Стало быть, по-вашему, сейчас вы тоже спите? – мягко телепатировал доктор Расп.

Тимоти Хутен, избегая взгляда фасеточных глаз психиатра, развернул свое овальное тело таким образом, чтобы сквозь небесную щель ему был виден далекий полиэдр Кватт-Вункери. Потом он помахал щупальцем и защелкал мандибулами.

– А разве это не похоже на сон? – уклончиво поинтересовался он (не вслух, разумеется). – Чтобы к зданию Вункери плеятились кватты? О нет, такое может случиться только во сне. И не разубеждайте меня; это сон. Вообразите себе, я хожу на шести ногах, ха!

Доктор Расп нацарапал пару слов на своем левом надкрылье.

– А на скольких ногах, по-вашему, следует ходить? – спросил он.

– Вот и я этого не знаю, – откликнулся Хутен. – И пытаюсь вспомнить это всякий раз, когда просыпаюсь, но, похоже, в этом сне у меня запущенная амнезия. Я постоянно ломаю голову над этим вопросом, и все без толку. Легче приплеятить к Вункери кватт. Полный идиотизм.

– Так что именно вас беспокоит, мистер Хутен?

– Ну, во-первых, это мое абсурдное тело. Кости не там, где должны быть. – Фасеточные глаза Хутена испуганно замерцали. – Я уже говорил это? В смысле, минуту назад? Мне что-то такое припоминается.

– Нет, не говорили. А что вам припоминается?

Хутен раздраженно поскреб живот задней ногой, издав резкий скрежет.

– Забыл, – сказал он.

– Я хотел бы предложить вам один маленький тест, – сказал доктор Расп. – Я телепатирую вам некий образ, а вы расскажете мне, какие мысли он у вас порождает. Готовы?

– Вроде бы да.

Образ напоминал какую-то изогнутую туманность. Хутен задумался.

– Это мое сознание, – заявил он в конце концов. – Или злобный скруч… ну, тот вид, знаете, что живет на Антиподах… но нет, скорее всего, это не скруч. Абсолютно точно не скруч. Это мое сознание, потому что там, в самой середине, плавает психиатр.

– Психиатр? – удивился доктор Расп.

– Который лечит мое сознание, – неуверенно попытался объяснить Хутен. – Он живет в мире бодрствования, там же, где пребывает мое сознание. А мы с вами, доктор Расп, находимся в моем подсознании, то есть здесь и сейчас. И этот другой доктор лечит нас обоих.

– Никакого другого доктора не существует! – вырвалось у доктора Распа. Однако он тут же справился с собой и продолжил уже спокойным, профессиональным тоном. – Но расскажите мне о нем поподробнее, мистер Хутен. Как он выглядит, этот психиатр? Кто он такой?

– Его зовут Тартюф, – тут же ответил Хутен. Доктор Расп постарался ничем не выдать своего изумления. – Нет, Тартан. Нет, Скотт. Да, именно так. Живущего в моем сознании психиатра зовут доктор Скотт. И я назначен к нему на прием завтра в два часа пополудни. Когда проснусь.

Тимоти Хутен смотрел в окно на Эмпайр-стейт-билдинг. Начался тест на словесные ассоциации.

– Дом, – сказал доктор Скотт.

– Эстивировать, – откликнулся Хутен.

– Секс.

– Яйца.

– Мать.

– Личинка.

– Психиатр.

– Паразит, – ответил Хутен.

После некоторой паузы доктор Скотт продолжил:

– Личинка.

– Красота неизбывности, – выпалил Хутен. – Струится.

– Паразит, – предложил доктор Скотт.

– Бодрствование.

– Неизбывность.

– Брачный полет, – мечтательно промолвил Хутен.

Доктор Скотт сделал очередную пометку.

– Паразит.

– Прием. Два часа пополудни. Доктор Расп.

– Этот человек, который говорит разные слова, – телепатировал доктор Расп. – Он то и дело всплывает в вашем сознании. Что это означает?

– Не имею ни малейшего представления, – ответил Хутен, глядя сквозь небесную щель на Кватт-Вункери.

– Но что заставляет вас думать о нем?

– Необходимость проснуться.