Род Волка

— Да вы что?! — не выдержал издевательства Семен. — Это я-то о себе думаю?! А кто Бизона звуки рисовать научил?! Кто магию малого дротика придумал?! Кто показал, как без плота в воде плавать?! Вот посуду сделал — хотел вам магию огня и глины передать, а вам не нужно!

— Да-а-а… — протянул Кижуч. — Мы тоже объедков не жалеем — ни собакам, ни женщинам.

— Посуда из глины — вещь полезная, — сказал Горностай с важным видом, а потом сморщился и ехидно добавил: — Ты бы еще подкладки для баб из будущего притащил, а то им со мхом неудобно, наверное!

— Ладно, черт с вами! — сдался Семен. — Сделаю я вам волшебный напиток!

— Сделай! — одобрил его решение Кижуч. — Не может же в будущем не найтись хоть чего-нибудь по-настоящему полезного!

— Только учти, Семхон, — предупредил Горностай, — сейчас лап от головастиков не достать — они уже все в лягушек превратились!

— Мне они не нужны!

— Ну, тогда все в порядке: жабьих глаз, кротовых хвостов и мышиных членов мы тебе наберем, сколько хочешь!

— Мне и они не потребуются!

— Да ты что?! Вот это магия! Неужели… Даже страшно подумать…

— Нет, — сказал Кижуч, — своих детей мы не отдадим. Лучше на хьюггов нападем и отобьем у них. Такие подойдут?

— Послушайте, старейшины! — решил хоть немного отыграться за поражение Семен. — Все, что мне нужно, я найду в лесу сам. Вы мне дадите мальчишек, чтобы собрать это и принести. Еще потребуются две больших шкуры без дырок. Когда волшебный напиток будет готов, вы дадите мне Имя вашего рода. И без всяких там испытаний и посвящений — я уже давно не мальчик. Договорились?

— Ну, испытывать тебя ни к чему, — согласился Кижуч. — Раз до таких лет дожил, значит, все, что нужно, умеешь. А вот с посвящением… Ты все-таки половину памяти растерял…

— Мы подумаем, Семхон, — пообещал Горностай. — Есть кое-какие тайны, без которых человек возродиться не сможет. Да и не человек он, по большому счету. Мы подумаем, как передать тебе это.

— Ладно, договорились, — согласился Семен.

«Интересное дело, — размышлял он, бредя к своему жилищу. — Уже второй раз старейшины намекают на мой почтенный возраст. И при этом смотрят на мою голову. Что там у меня такое?»

Поскольку зеркал в этом мире еще не имелось, Семен намотал на палец тонкую прядь волос и сильно дернул — больно, конечно, но надо же выяснить…

Он выяснил: большинство вырванных волос оказались седыми.

* * *

У Семена, как, наверное, и у большинства цивилизованных людей, со школьных лет было убеждение, что первобытные люди только и делали, что боролись с силами природы, сражались с хищниками и добывали что-нибудь пожрать. Охотник прибегал из леса с оленем на плечах, забрасывал его в пещеру на растерзание своре голодных детей и бежал добывать следующего. Строго говоря, под такими представлениями есть довольно прочная научная база: основным регулятором численности живых существ являются пищевые ресурсы. Численность слонов или леммингов на данной территории колеблется возле предельного количества, которое эта территория может прокормить. Человек, живущий собирательством и охотой, по идее, не должен сильно отличаться от других животных. Тем не менее никакого особенного «напряга» в жизни лоуринов в первые дни Семен не заметил.

Жизнь в лагере начиналась с рассветом. Первыми вставали, разумеется, подростки и собирались на площадке под скалой в ожидании Медведя, чтобы начать свою бесконечную тренировку. Следом за ними из жилищ выбирались женщины и принимались разводить огонь. Впрочем, на самом деле первым должен был вставать один из старших подростков, которому в этот день выпало дежурить на смотровой площадке. Как встает дозорный, Семен никогда не видел и не удивился бы, если б узнал, что тот забирается на пост с вечера. Все остальные поднимались кто как хотел, но довольно рано и дружно — много спать мужчинам неприлично, а остальным тем более не пристало этим заниматься, когда главные люди бодрствуют.