Родео Лиды Карякиной

- Ну, Дельфин, видно, у тебя глаза на затылке. Вроде учебники разбирал, не смотрел ни на кого, а что-то там все-таки усмотрел. Фантазер!

- Может, и фантазер, - скромно заметил Витька. - Только мне кажется, я прав...

Я открыл дверь своим ключом, и мы вошли в нашу обезображенную ремонтом квартиру. Было тихо, видно, Юлия Михайловна уже уехала. Мама на кухне негромко позвякивала посудой. В моей комнате горела настольная лампа, а за столом сидела Лидка и читала книгу. Увидев нас, привстала, убрала длинную прядь со лба.

- Привет! Я тут расположилась, ничего? Я сейчас уйду.

- Что ты, сиди. А мы прямо от тебя. Учебники вот забрали.

Она безразличным взглядом скользнула по сумке с книгами.

- А-а... Как там гость наш, сидит? Не убрался еще?

- Сказал, завтра уезжает.

- Я не про то. Ночует он у приятеля, вот и жду, уберется когда. Попросилась у Марии Николаевны посидеть.

- Да ты сиди, сиди. Хочешь, чаю принесу?

- Пили уж, Мария Николаевна угощала.

- На работу, значит, поступаешь? - задумчиво сказал Дельфин.

- Ага. Только очень трудно устроиться. То есть устроиться-то можно, да куда хочу, туда не берут, а где берут, там, пожалуй, не справлюсь...

- А куда ты хочешь? - спросил я.

- Мало ли... Не решила пока. Педагогом хотелось быть, да без образования, сами знаете...

- Зря школу бросаешь, - огорченно сказал Дельфин. - Можно сказать, сук рубишь, на котором сидишь...

- Вот и была бы педагогом, - поддержал я. - Без образования все-таки нельзя. Приходи к нам в девятый, а? Отметки ведь нормальные...

Лидка встала. Показалось мне, что она выросла за последние дни. Правда, после экзаменов я ее еще ни разу не видел. Стала выше ростом и вроде потончала.

- Нельзя мне в школу. Сами видите, работать должна. Мишка мал, его дорастить надо, мать больная. Только она скрывает, а я-то знаю, что больная.

Она шагнула к своей жакетке на вешалке у двери, вытащила из кармана сигареты.

- Курите? Я курю, только, чур, секрет!

Мы с Витькой закурили для компании, правда, скоро нам надоело глотать дым, и мы притушили свои окурки.

Лидка в своем черном свитере и потрепанных джинсах, с огоньком сигареты у губ казалась какой-то непривычной и странно обаятельной.

- Зря ты куришь, Лид, - сказал Витька. - Терпеть не могу, когда женщины курят.

- Да? А я терпеть не могу, когда мне делают замечания, - резко ответила Лидка. - Дошло?

Она беспокойно зашагала по комнате, наконец нашла себе место - уселась на корточках у стены.

- Заладили - школа, школа, - расстроенно заговорила она. - Будто и сама не знаю, что десятилетка нужна. И отец твердит: школа. Знал бы он, каково маме.

- Разве он не помогает?.. То есть материально? - промямлил Дельфин.

- Смех один. Сначала скрывался, потом приходить стали гроши какие-то. Я была против. И чтобы не приезжал. Мать - "ладно, ладно", а выяснилось, что эти копейки все-таки брала. Ненавижу всякое крохоборство! Смотреть противно.

- Это не крохоборство, это закон, - осторожно сказал Дельфин. Положено - бери.

- Плевать я хотела!

Лидка тряхнула головой, темные спутанные пряди взметнулись и закрыли половину лица. В сумраке сердито поблескивал один только глаз да рдел огонек сигареты.

- А что, если работать и учиться в вечерней школе? - сообразил я. Многие так делают. Почему бы и тебе?

- Точно, - обрадовался Дельфин. - Только работу надо найти попроще, успевать чтобы...

- В этом году учиться, во всяком случае, не придется. Надо матери помочь. Чтобы напрочь освободить ее от... Словам, от копеек этих.

Мы помолчали. Комната вдруг озарилась синими и сиреневыми бликами, это на крыше кинотеатра напротив вспыхнули рекламные огни.

- А у тебя тут здорово, - одобрила Лидка. - Современный интерьер, ничего не скажешь!

- Да, ловко устроился, - Дельфин хлопнул меня по плечу. - Я уж и то уроки делать к нему бегаю. Привык.

Я согласился с ними, что действительно у меня тут красота.

- Ходила куда-нибудь насчет работы или нет? - спросил Дельфин.

- Ходила. Только все неудачно. Во-первых, не везде берут шестнадцатилетних, во-вторых, все-таки надо что-то уметь. Восемь классов и ничего не умею. Решительно ничего. Ну, скажите, чему только нас учили в школе? Чему?

Она беспокойно задвигалась на своем месте, огонек сигареты потух. Поднялась, шагнула к окну и выбросила окурок в форточку.

- Нет, кое-что все-таки умеем, - усмехнулся Дельфин. - Во-первых, дисциплину соблюдать, потом, конечно, читать-писать. Стихи наизусть помним: "Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя". Еще про помещиков знаем Пульхерия Ивановна, Афанасий Никитич. Барщина, оброк и так далее.

Мы все трое расхохотались.

- А столярка? - напомнил я.

- Да-а, столярка, - подхватила Лида. - Я, например, пестик для толчения картошки выстрогала. И одну ножку для стула. Правда, кривая получилась.

Мы снова расхохотались и смеялись до тех пор, пока смех не иссяк. На шум явилась мама, заглянула к нам.

- Вы что это в темноте сидите? - Она включила свет.

Сразу сделалось скучно, и лица у нас такие обыкновенные. Как в школе. Дельфин поздоровался с мамой и тут же собрался уходить.