Родео Лиды Карякиной

- Вот что, - сказал он. - У меня тетка в зоопарке работает. В лаборатории. Спрошу ее, нет ли у них в зоопарке для тебя местечка. Завтра же съезжу.

- Разве в качестве экспоната, - горько пошутила Лидка.

Витька ушел.

Мы с Лидой проводили его до угла, потом пошли разыскивать телефонную будку. Надо было позвонить к ним, справиться, ушел ли отец. Я набрал номер. Сердитый Мишкин басок сообщил, что отец все еще сидит.

- Ну и пускай сидит, - нахмурилась Лидка.

- Пойдем к нам, - предложил я. - Поужинаем. Телик включим.

- Да нет, я, пожалуй, домой.

Мы вместе дошли до подъезда, и тут Лида сказала мне, чтобы я шел домой, а ей надо еще забежать в булочную. Я понял - она просто хотела отделаться от меня, потому что было уже одиннадцать и булочная, конечно, давно закрыта.

Лидка повернулась и пошла. Я стоял у подъезда, смотрел, как она удаляется - долговязая, в своих потертых джинсах и черном свитере, бредет по асфальту мимо шеренги фонарных столбов, и синеватые отсветы поочередно ложатся ей на спину.

Дельфин сдержал слово: на другой же день съездил он к тетушке, и вскоре Карякину приняли на работу в зоопарк. Обязанности несложные: чистить клетки, подметать вольеры, помогать кормить животных. Зарплата - семьдесят рублей, для начала неплохо.

Недели через две мы с Дельфином зашли в зоопарк, как бы случайно. Мы долго шлялись по дорожкам, заглядывали в служебные помещения, Лидки нигде не было.

У клеток с леопардами я задержался.

Витька из всей живности больше всего любит птиц, с детства у него такая страсть. У него все подоконники усажены кормушками, за окнами настоящий птичий базар.

Я же предпочитаю семейство кошачьих. На разных там леопардов, рысей, пум и тигров готов смотреть часами. Вот где красота! Интересно, что все эти звери разные, отличаются и цветом, и ростом, и характером. Тигр весь какой-то тяжелый, глыбистый по сравнению с гибкой шелковой пантерой, а маленькие рыжие пумы и вообще кажутся игрушечными... Это ничего, нельзя просунуть руку и погладить зверя по мягкой шкуре, зато можно смотреть и вдумываться... Я долго стоял возле клетки с большим пятнистым леопардом. Он спал, свернувшись в точности как домашняя кошка; впрочем, скоро мне начало казаться, что леопард обратил на меня внимание. Во всяком случае, он приоткрыл острые треугольники-глаза, взглянул на меня пристально и снова зажмурился. И морда сразу стала казаться такой кроткой, домашний Вася, да и только.

Я любовался пятнистыми переливами шкуры, длинным гладким хвостом. Леопарда, видно, заинтриговало мое долгое стояние, он приподнял морду, лениво зевнул во всю пасть и как бы случайно взглянул на меня еще раз. Потом вытянулся и, задрав все четыре когтистые лапы, принялся перекатываться с боку на бок. Ну и картина! Он как бы приглашал меня участвовать в этой игре, а щелки-глаза подстерегающе поглядывали: тронь попробуй!

Интересно все же, что там про себя думает это пятнистое создание, а ведь все-таки думает же! В школьном учебнике одно объяснение всему: инстинкт. Ловко сказано! Название придумали такое: инстинкт, и крышка. Будто нарочно, чтобы не думать дальше. Почему зверь бежит куда-то?.. Инстинкт. А почему вот так крутится, лапами машет?.. Опять инстинкт. Сожрал кого-то? Инстинкт, ничего не поделаешь... А вдруг в данный момент этот леопард вовсе и не желает меня сжирать, вдруг у него что-то совсем иное на уме? Нет, тут еще думать и думать надо... Подошел Витька и толкнул меня в бок.

- Засмотрелся? Пошли. Она, оказывается, у копытных.

...За проволочной сеткой вольера паслись разные пони, зебры и прочий травоядный скот. В верблюжьем загоне двигалась щуплая фигурка в широченных брюках на подтяжках, в клетчатой рубахе. Я не сразу узнал Лидку. Волосы она запрятала под берет и совсем стала похожа на хилого мальчишку-подростка. Наклонялась, орудовала лопаткой и совком - подбирала с травы навоз. Тонконогий палевый верблюжонок ходил за ней по пятам.

- Здорово, Лид! - крикнул Дельфин.

- А-а! Вы? Привет!.. Порядок все навожу.

- А что этот тип за тобой ходит? Что ему надо?

Она обернулась, погладила верблюжонка по клокастой морде.

- Это любимец мой, Гришка. Вечно его обижают, заступаться приходится.

- Кто?

- Старшие. Вон особенно тот хулиган. - Лидка показала на темно-бурого приземистого верблюда. - То от кормушки оттеснит, то гонять начнет по вольеру. Беда с ним.

- Ну, ничего, ладно, - пробормотал Дельфин. - А как ты здесь вообще-то? Хорошо? Лидка нахлобучила беретку на ухо, подтянула свои чаплинские брючищи.

- Нормально. Работы, конечно, невпроворот. Вкалываю... Чищу, кормлю, восстанавливаю справедливость.

- И как они?

- Ничего, привыкают понемногу. Перевоспитываются.

Деловито подхватила ведерко и совок, отошла от решетки.