Родимая сторонка

Сам Боев, вытесненный приезжими из-за стола, сидел в сторонке, у окна. Толпясь около него, колхозники робко совали в руки ему какие-то бумажки; одни он сердито возвращал, другие подписывал, низко опуская на глаза рыжевато-седые брови. Время от времени утиный нос Савела Ивановича неприязненно поворачивался к приезжим, как бы говоря: «Плануйте там, плануйте, ваше дело — плановать! А я вот, ужо, погляжу, стоит ли из этих планов огород городить!»

Встретили Романа Ивановича не очень приветливо. Увидев его, Савел Иванович недобро сощурил глаза и поджал губы. Ни слова не сказав, подал с неохотой короткопалую руку. А Зобов начал вдруг журить своего бывшего ученика:

— Так, так, сударь, изменили, значит, профессии своей? А я-то думал, окончите институт после техникума, практиком большим станете, а то и ученым…

— Что делать, Петр Поликарпович! — несколько смущенно оправдывался перед ним Роман Иванович. — Не всем же учеными быть! Надо же кому-то и людей организовывать, воспитывать, на дело поднимать. Да ведь я тоже зоотехником года четыре после войны работал, в «Красном партизане»…

— Знаю, знаю, — перебил его Зобов, — за всеми вами слежу. И о том известно мне, что сбежали вы, сударь, оттуда на партийную работу как раз в то время, когда с животноводством в районе вашем особенно худо стало. Да-с!

— Поэтому и взяли меня тогда в райком! — мягко возразил Зобову Роман Иванович.

Тот усмехнулся, покрутил жилистой старческой шеей, словно галстук душил его.

— А что может, сударь, сделать партийный работник хотя бы вот в данном случае? Тут ведь не разговоры нужны, не агитация, а оперативная помощь специалиста. Да-с!

И положил на край стола лист бумаги и карандаш, строго приказав своему бывшему студенту:

— Вот извольте-ка, товарищ секретарь, составить рацион кормления скота. И колхозу конкретно поможете, и для вас самих польза будет. В райкоме сидя, забыли, поди, как это делается…

Оба ветеринара улыбнулись и с затаенным торжествующим выжиданием уставились на Романа Ивановича, а Боев, головы не поворачивая, съязвил полушутя:

— К лицу ли, Петр Поликарпович, зональному секретарю на такие мелочи размениваться! Его дело руководить, командовать, покрикивать на нас…

Потирая холодной рукой лоб, чтобы остудить себя несколько, Роман Иванович спокойно осадил его:

— Я, Савел Иванович, хоть и зоотехник, но по нынешней должности своей обязан в первую очередь не скотиной, а людьми заниматься. Петру Поликарповичу, может, и простительно не знать этого, а уж вам-то нет! Кормов доставать надо спешно, а не рацион из гнилой соломы сочинять.

— Вы много нам их отвалили, кормов-то? — сердито поднял нос Савел Иванович.

— А сами вы пробовали поискать?

— Поискать! — усмехнулся Савел Иванович. — Да их во всем районе, кормов лишних, днем с огнем не найдешь.

— К соседям съездили бы, а может, в другую область…

Савел Иванович покраснел и надулся, Зобов демонстративно принялся составлять кормовой рацион, а оба ветеринара, склонившись над бумагой, разом заскрипели перьями.

Роман Иванович сходил в бухгалтерию навести кое-какие справки, а когда вернулся, все четверо уже сидели в раздумье над картой земель колхоза, разложенной на столе.

— Вот взгляните, Савел Иванович, и вы тоже, конечно, товарищ секретарь! — застучал вдруг Зобов длинными ногтями по карте. — Больных коров мы предлагаем пасти летом вот здесь и здесь. За время пастьбы помещение, где они сейчас находятся, надо будет переоборудовать и дезинфицировать. А новое для молодняка необходимо строить вот тут, в лесу. Больной скот изолируете на будущую зиму вот здесь. И года через два-три, я ручаюсь за это, болезнь в стаде будет ликвидирована полностью.

План был простым и единственно возможным. Но Роман Иванович с горечью подумал, что останется этот план на бумаге, если будет опять председателем Боев.

Савел Иванович, как бы утверждая его в этой мысли, проворчал угрюмо, отходя к окну:

— Плановать легко! А вот откуда мы на новый коровник денег возьмем? Да и кто за этим планом наблюдать станет? Кабы вы нам зоотехника прислали, тогда другое дело…

Оба ветеринара горестно задумались, а Зобов беспомощно развел руками:

— Где его сейчас, зоотехника, возьмешь? Нету лишних в области!

И покосился на Романа Ивановича:

— К тому же бегут некоторые со своих должностей…

Дверь широко отворилась вдруг. Через порог тяжело шагнул бледный, испуганный Левушкин. Не видя ничего со свету, он водил из стороны в сторону головой, как сыч, ища вытаращенными глазами председателя.

— Что там опять у вас? — так и привскочил навстречу ему Боев.

— Беда, Савел Иванович! Вилами чуть не запорола Настька Кузовлева…

— И чего вы с ней не поделили! — снова садясь, уже спокойно сказал Савел Иванович. — Напугал ты меня, Василий Игнатьич. Я думал, со скотиной что случилось…

— Ограбили среди бела дня! — чуть не плача, закричал Левушкин. — И все она! Подговорила баб увезти сено мое.

— Куда?

— На ферму.

— Да говори ты толком! — рассердился Савел Иванович. — За что же вилами она тебя?

— Али ты не знаешь, Савел Иванович, какая она бешеная? Ведь целый воз хапнула! Взаймы, говорит. Ишь ты какая!