Родина

Александр Афанасьев Родина

Часть 1

Из века в век,
Как камни в жернова
Летят живые судьбы тех,
В ком радость, в ком любовь Его жива.
Но круг бежит.
И лишь песок струится между жерновов,
И мир лежит во мгле,
И не кончается любовь…

Оргия праведников

Начало. 01 января 1995 года. Окраина г. Грозный

Напиши на простом конверте.
То, что в жизни ты не сказал.
И в шаге от смерти.
Будь таким, каким Бог тебя знал.

Посмотри, как вокруг светает.
И как снег на солнце блестит.
Не спеши, пусть она ожидает.
Еще миг…

Потерпи, пусть она ожидает.
Еще миг…
Не спеши.
Ведь весна настанет.
Через миг…

Океан Эльзы

— Боевая задача — продвигаясь параллельно железнодорожной ветке, выйти к вокзалу г. Грозный, деблокировать находящийся там сводный отряд восемьдесят первого полка, закрепиться на местности…

Гвардии майор Лизогуб — читает выписку из приказа командира полка. Щека его — предательски подрагивает…

* * *

Он потом часто вспоминал эти дни — потому что они определили всю его дальнейшую жизнью. И не только его — наверное, и всю дальнейшую жизнь огромной страны…

Никто особо ничего не объяснял — да никто и не знал ничего про маленькую, находящуюся где-то на Кавказе Чечню. Конечно, все слышали про ЛКН — лиц кавказской национальности, творивших беспредел в Москве — но в Туле было все тихо… да и не тот город Тула, чтобы сюда приехать и правила свои устанавливать. Кажется, по телевизору было пару раз, что там президентом Дудаев, и он что-то сильно воду мутит. Да — кто сейчас не мутит… сейчас вообще времена мутные…

Ближе к осени — началась какая-то непонятная активность. Они так то часть постоянной готовности, им при любых раскладах что-то на учения выделяли — но тут нашлась и соляра и патроны на учения даже полкового уровня. Приезжали высокие чины, шел слух о том, что их дивизию — целиком отправляют в бывшую Югославию, миротворить. Говорил это, делая многозначительные паузы в разговоре капитан Сиваш, у которого какая-то лапа наверху была… правда или нет, никто не знал — но если так, то это очень даже неплохо. Миротворить — значит, и командировочные и оклад в валюте, а если учесть, что платит ООН — получается очень неплохо. В полку много бесквартирных, живут в ДОСах[1] — мрак, короче.

Правда, были и другие предположения, более мрачные — высказывал их капитан Сафиуллин. Всего год назад Ельцин расстрелял из танков Верховный совет, а в декабре — на выборах опять победили коммунисты. Так что могло быть и так, что готовится второй акт Мерлезонского балета — с участием ВДВ.

Но вместо этого — их собрали, зачитали указ президента о восстановлении конституционного порядка в Чечне, посадили на самолет — и вскоре они уже были во Владикавказе.

А там — бардак был чуть менее чем полный. Ни нормального командования, ни снабжения. Патронов получили меньше, чем БК. Бронетехника — у них то своя, а вот у мазуты собранная с миру по нитке, старая. Большинство мехводов — имели наезд что-то около десяти часов. Вскоре после начала операции — сменили командующего…

Проблемы — начались почти сразу.

Граница между Россией и Кавказом понятна была сразу. Как только они пересекли эту невидимую черту — колонны начали блокировать. Женщины, в платках, черные как вороны, старики, пацанва. Лезли буквально под колеса, под гусеницы, цеплялись за бронетехнику, пытались кого-то стащить с брони.

Такое ощущение, что они были в чужой стране.

Что делать в таких случаях — им не довели. Говорили, что с ними пойдут Внутренние войска — но почему то их не было. Сначала они останавливались… в сопровождении у них была местная милиция — но когда подступала толпа, они в лучшем случае уговаривали отойти. Их можно было понять — им еще было здесь жить…

Потом — уже начали откровенно вырывать оружие, резать тормозные шланги, пытаться ударить ножом. Приходилось стрелять в воздух.

Им ничего не сообщали — куда они идут, зачем. Они просто шли вперед — прорывая линии на карте, которые в какой-то миг стали настоящими границами. Только никто не знал — в какой именно миг…

* * *

Они видели Грозный с того места, на котором встали — в чистом поле. Город — виднелся на горизонте серой, изломанной линией — и вообще все краски этой зимы исчерпывались разными оттенками серого — серо-бурая грязь под ногами, серые от грязи и усталости люди, серый брезент палаток, серая броня, серые дороги и серый город, до которого они все-таки дошли…

И который ждал их.

* * *

Капельница.