Родина слоников

Фильм повествовал о жизненной Голгофе заболевшей гортанью звезды и здорово напоминал полиэтиленовый пакет с ручками «Привет из Геленджика»: с одной стороны Боярский (черная водолазка под голубую сорочку, корабельные снасти, фото В. Плотникова), с другой Пугачева (алый балахон пеньюарного типа, прожектор в глаза, фото персонального мастера В. Манешина). Саму Пугачеву — по фильму Викторию Свободину — играла Ротару, солиста вспомогательного ансамбля Вадима Старостина — Боярский, ушедшего мужа-лабуха — худрук театра имени Красной Пресни Вячеслав Спесивцев, немца переводчика — Ивар Калнынып в белой троечке, а вспомогательный ансамбль — «Машина времени». Самым непотребным в картине было, конечно, использование живой рок-н-ролльной крови христианских младенцев Кутикова и Макаревича. Идолы пионерлагерных дискотек и ресторанов-стекляшек, «машинисты» тогда едва-едва легализовывались, их уже даже пригласили играть на новогодний «Голубой огонек» в каких-то дурацких мадьярских жилетках и канотье, но дисков не писали, на стадионы не пускали и с гонорарной квалификацией медлили. И вот теперь их давно уже всем знакомые песенки распевают Боярский в джинсовой безрукавке и Ротару в платье «фольга». На бретельках. «Костер», «Корабль», «За тех, кто в море» из уст народной артистки УССР звучали приблизительно так же, как Окуджава в исполнении Кобзона на первом сингле 1964 года. В какой-то миг профанация была доведена до полного анекдота: чтобы дать понять подвальным фрондерам, что и она не стеклярусом шита, Ротару поет им «Когда ты шел на красный свет» как будто бы свою, а Макаревич с Кутиковым восхищенно орут: «Вот здорово!» Абсолютное несоответствие имиджа, голоса, костюма, кокетливого встряхивания волосами тому, что она поет, окарикатуривали и саму Ротару Когда в Германии на конкурсе «Интермьюзик» она чует подступающую немоту, и мечется меж стеклянными стенами, и представляет, как еще смогла бы всех удивить, дай Бог сил, триумф видится ей с песней «Ты помнишь, как все начиналось» в сопровождении «Машины», в брызгах фонтана, в цветных дымах и блестящих комбинезонах-обтягайках по-леонтьевски! Сутенерская диско-мода настолько не вязалась со словами и мыслями наших российских «битлов», что не заметить этого мог только расслабленно-циничный мир советской попсы, и делавший картину. Мир развязных ударников, живчиков-администраторов, подобострастных халдеев, мордатых кроссовочных звуковиков-саботажников, мир кожаных пиджаков, рижских сорочек с погончиками, наушников и брелоков на ветровухе, мир суетни такси-отелей-вертолетов-турникетов, мир эстрады-эшафота, от которого так страдает и никак не в силах избавиться трудолюбивая певица Виктория Свободина, художник и артист. Для нее петь — все равно что дышать, и она страшно томится, что в мире нет ничего вечного, кроме ее души. Она живет надеждой, живет мечтой, что где-то счастье встретит однажды. У нее забот полно, забот полно, а грусть не проходит все равно. Она только песню возьмет с собою, когда глаза ей закроет мгла.

Она такая же пошлая, как ее мир, попытавшийся заодно опошлить веселых хлопцев-«машинистов»; не вышло.

Горе от мелкого жемчуга и эстрадной гонки лишь единожды за картину срезонировало в точку: очередная песня на разрыв поп-аорты перемежалась закидыванием обезболивающих таблеток в запрокинутый рот. В этот единый миг Ротару нечаянно показалась сестрой мирового братства рок-н-ролла, как один сидящего на наркотиках и оттого изнывающего от кошмаров.

Шел 81-й год.

Аналогия была случайной.

«Не бойся, я с тобой»

1981, «Азербайджанфильм». Реж. Юлий Гусман. В ролях Мухтарбек Кантемиров (Рустам, дубляж А. Белявского), Лев Дуров (Сан Саныч), Полад Бюль-Бюль оглы (Теймур), Гамида Омарова (Телли), Гасан Турабов (Джафар). Снят для ТВ, в прокат не выпускался.