Родить легко

При этом каждая акушерка выглядела этакой абсолютной прима-балериной. Полтора десятка прима-балерин! Каждая со своей яркой харизмой, по-своему уникальная. Каждая – профессионал своего дела, способная по-своему трактовать роды.

Так что присутствовать на акушерских собраниях МЕА в то время казалось похлеще, чем на самой громкой премьере нашумевшего спектакля. Потому что рассказы, как прошли те или иные роды – с подробностями, юмором, профессиональной оценкой, – звучали необычайно интересно.

Каждое собрание воспринималось как праздник, на котором мы обсуждали сложные и любопытные с точки зрения медицины случаи, перемывали кости давшим слабину или творящим что-то не то докторам, рассказывали о неординарных роженицах и делились впечатлениями из разряда «вы даже представить себе не можете!»

Настоящее эстетическое удовольствие – любоваться коллективом, наполненным самыми разными типажами. Пришедшим заключать контракт в МЕА можно было смело говорить: выбирайте акушерку на любой вкус.

Нужна суперинтеллигентная, утончённая, изящная, работавшая в молодости моделью? Пожалуйста, вот практически точная копия Моники Витти. Требуется мудрая, скептически-ироничная, рыжеволосо-роковая? Получите и распишитесь. Необходима добрая и мягкая, как мама, женщина-душа, в ста двадцати килограммах которой можно утонуть, обретя успокоение и приятие? Держите. Хотите разумную, чёткую, контролирующую, раскладывающую всё по полочкам и неукоснительно следующую законам и правилам? Вам к этой. Представляется молоденькая, стройная, смахивающая на набоковскую нимфетку, брызжущая оптимизмом и заражающая позитивом? Извольте к той.

И так далее – только пожелай, а подходящее найдётся. Коллектив МЕА сверкал и переливался всеми оттенками, всем богатством человеческих психотипов. В общем, неслучайный набор неслучайных людей. А даже если случайный, то какой-то космически сложившийся.

И я, сидя на собраниях, думала – ого, в каком потрясающем месте мне довелось очутиться! Как всё интересно, какие все классные, умные, профессиональные. Понимание, что влилась в коллектив, состоящий из самых сливок акушерского мира, наполняло ощущением, что я, в принципе начинающая, уже среди элиты. И её часть!

Руководство велело мне ходить на лекции каждой акушерки: изучать, запоминать стиль ведения занятий – и пробовать постепенно участвовать в учебном процессе. На каждой лекции я влюблялась в каждую ведущую. Какая чудесная Жанна! Сколько в ней юмора, какая она лёгкая, прикольная! Какая замечательная Алиса! Как она спокойно говорит – я так не умею! Какие прекрасные все! Как здорово, что я попала именно сюда! Только здесь и учиться! Впитывала, как губка, вся такая дырчато-принимающая: знай наполняй.

Забавным получилось знакомство с акушеркой, ставшей потом другом и напарницей, в том числе в домашних родах. Ироничная, порой жёсткая Дина, лишённая всяких сантиментов и присущих многим в нашей профессии розовых няшностей, встретила меня откровенно резковато. Я опоздала на её лекцию буквально на две минуты – народ ещё рассаживался. Деликатно постучала, открыла дверь: так и так, новенькая, хочу поприсутствовать на лекции, могу войти?

Дина, выдержав поистине мхатовскую паузу, окинула меня с ног до головы слегка презрительным взглядом:

– А если отвечу «нет»?

Ну, Мишукова человек не гордый:

– Хорошо, как скажете, раз нет – так и не войду.

Но войти мне всё-таки разрешили, я села и стала слушать лекцию.

Тему уже не помню, но удержаться от высказываний, с учётом немалого опыта самостоятельного обучения родам, мне было довольно сложно. И как только наступил момент общего диалога, я незамедлительно в него вклинилась.

И тут же стало понятно, что меня слушают – есть у меня от природы способность захватывать аудиторию. Через некоторое время даже забеспокоилась: не слишком ли много внимания оттяпала у лектора?

Когда после лекции мы с Диной пошли в буфет, она вдруг абсолютно по-свойски спросила:

– Ну как? Что скажешь про лекцию? Как я тебе?

Удивилась, никак не ожидая после изначально холодного приёма услышать столь приятельский тон. Наверное, с этого момента мы и стали дружить.

Долгое время я смотрела Дине в рот – училась, впитывала. Впрочем, как и всем остальным. Искренне боготворила всех превосходящих меня стажем и опытом. Все казались мне уникальными, нестандартными. С почтением взирала на всех как на учителей, менторов. Не стеснялась спрашивать и переспрашивать, находиться в позиции ученика, внимающего каждому слову, готового верить и слушаться.

Скоро стала понемногу вливаться в коллектив, вести лекции, начинать работать самостоятельно. Появились первые контракты на роды.

И тут ситуация обернулась какой-то новой, не самой приятной стороной.

Звонит акушерка МЕА:

– Инна, есть девочка, рожает в роддоме, уже поехала туда со схватками. Я основная, но у моей дочки, представляешь, одноклассник повесился! Жутко переживает, не могу её пока оставить. А у заменной сейчас бассейн, который она не хочет пропускать – спина болит. Давай ты поедешь.