Родная кровь

– Ничего, если я приготовлю болтушку? – Опять эта смущенная улыбка. – У меня на ранчо живут куры, поэтому у нас каждый день будут свежие яйца. Я научу тебя их собирать. – Он посмотрел на Элли. – Ранчо продавалось с парой коров, значит, и молочко у нас будет. А еще я научу тебя делать сыр.

– А лошадки там будут? – оживилась Элли.

Я затаила дыхание.

– Конечно, мы можем и лошадок купить, – кивнул Джон. – У тебя будет своя лошадка. Может быть, даже пони.

– Это так мило с твоей стороны! – Я с облегчением выдохнула. – Правда, это очень мило, Элли?

– А можно мне будет назвать свою лошадку?

«Ну же, Элли, не зли его!»

– Все, что только захочешь, малыш.

Сосиски уже шипели на сковороде.

– А можно мне привезти с собой мою собачку?

– Мы не можем вернуться за ней.

Ну вот, началось. Лицо Элли покраснело.

– Я не хочу ехать на твое дурацкое ранчо!

Мой пульс зашкаливало.

– Послушай, маленькая… – Джон ткнул в сторону Элли лопаткой.

– Я не хочу туда ехать! – Элли резко встала.

Покраснев, Джон наклонился вперед. Его рука начала подниматься…

Вскочив, я изо всех сил пнула подставку. Она перевернулась, и сковороды опрокинулись на Джона. Большая сковородка громко стукнула его по лбу, залив кипящим маслом.

Завопив, Джон зажал руками лицо и начал кататься по земле.

Подхватив Элли на руки, я со всех ног побежала прочь.

Сеанс двадцать второй

Я не готова говорить о том, что случилось, но придется. Мне нужно найти какой-то способ проработать эти кошмарные воспоминания, иначе они разрушат меня изнутри. Всякий раз, как я закрываю глаза, они возвращаются, и я тону в стремительном потоке памяти, задыхаюсь под волнами паники. Я просыпаюсь среди ночи, сердце бешено бьется в груди, тело обливается потом, мысли лихорадочно мечутся в голове. И одна все время возвращается: «Остановишься – умрешь».

Я бежала по лесу, ведомая страхом, и добралась до берега реки. Через мгновение я поняла, что нужно было двигаться к дороге, потому что там можно было бы позвать на помощь, но теперь уже поздно думать об этом. Я мчалась по лесу, и ветки царапали мою кожу. Я слышала, как Джон выкрикивает мое имя. Элли вопила.

– Элли, прекрати! Ты должна молчать!

Я с шумом перепрыгивала через кусты.

Руки уже болели от тяжести Элли. Где-то сзади меня звал Джон. Я побежала быстрее. «Вперед, вперед, вперед!»

Выскочив на берег реки, я подумала, что шум воды может заглушить мой топот. Споткнувшись о какой-то корень, я упала и скатилась к кромке воды. Мобильный упал в реку, а я чуть не поранила Элли. Девочка опять закричала, но я зажала ей рот ладонью:

– Тс-с!

Ее лицо побелело от ужаса.

– Забирайся на спину и обхвати меня ножками.

Я опустилась на колени.

Как только она схватилась за мою шею, я опять побежала. Я двигалась по берегу реки, продираясь через густой кустарник, перепрыгивая через поваленные деревья и скользя на поросших мхом камнях.

– Сара! Вернись! – слышался сзади голос Джона.

Я почувствовала свежий выброс адреналина и помчалась еще быстрее. Элли заерзала, и я, потеряв равновесие, упала, ударившись левым коленом. Чтобы Элли не поранилась, я выставила локоть вправо, пытаясь удержать малышку на спине, и до крови разодрала ладонь об острый камень.

«Вставай! Беги!»

Шум воды стал громче – мы приблизились к небольшому водопаду. Впереди берег перегораживала густая стена кустарника и груда водорослей, гниющих на берегу с прошлого года. Мы были в ловушке. Я судорожно принялась озираться. Как же выбраться отсюда?

Я посмотрела на другой берег реки, но течение было слишком быстрым. Нам не переплыть туда. Слева, под густыми еловыми ветками, я заметила узенький уступ. Я подтащила Элли туда. Вес дочки давил мне на плечи. Уступ вел вдоль скалы у водопада. Судя по всему, какие-то звери пользовались этим проходом, чтобы пробираться между скалами и рекой, но уступ был слишком скользким, а обрыв – высоким. Я посмотрела вниз, и меня сковал страх. Схватившись за ветку, я закрыла глаза. Мне не пронести здесь Элли. Что же делать? Мне не обогнать Джона.

Я вспомнила, что Джулия несколько часов пряталась в лесу. Мы можем спрятаться. Но что потом? Рано или поздно мне придется выйти, а Джон будет ждать нас. Это никогда не закончится. Из кустов выбежала куропатка, напуганная нашим топотом. Она расставила крылья, притворяясь раненой, чтобы мы не заметили ее малышей. Вот что мне нужно! Отвлекающий маневр! Западня! Я оглянулась. Лес, река… Река… Джон говорил мне, что не умеет плавать!

Повернув налево, я углубилась в лес. К счастью, пришлось пройти всего пару метров, и я нашла небольшую нору в холме. Посадив Элли на землю, я опустилась перед ней на корточки.

– Элли, мне нужно, чтобы ты внимательно выслушала меня. Я хочу, чтобы ты оставалась в этой норке. Ты должна сидеть тихо. И не произносить ни звука, понятно? А потом я вернусь за тобой.

– Нет! – Малышка начала плакать. – Не оставляй меня, мамочка! Прошу тебя! Я буду вести себя очень-очень тихо.

У меня у самой слезы наворачивались на глаза. Взяв дочку за руки, я крепко сжала их.