Родная кровь

– Что-то я не понимаю. – Гадар нахмурился. – Ты, прости, о чём говоришь?

– Я говорю о сестре! – раздражённо прикрикнул Аранеф. – О Метере, которая по благословению отца вышла замуж за графа Бернгера. Этот человек никогда мне не нравился, но отец, если помнишь, счёл его подходящим.

– Он что – тоже решил включиться в спор за регентство? Но Метера – не старшая в семье, рождена от второго брака. Так чем же мотивируются её претензии? И каковы они вообще? Граф рассчитывает стать регентом в обход принцев, или как?

– Нет, разумеется. Граф от имени жены претендует на все северные области, от Бернгера до Таиры. Я хочу, чтоб, когда ты отвезёшь моё послание Ианее и выполнишь её срочные поручения, которые, возможно, окажутся важнее, чем проблема Метеры, потом съездил на север и побеседовал с тамошней знатью. Напомни им, кому они должны подчиняться.

– Боюсь, ты неверно понимаешь ситуацию, – пряча под мягкостью ярость, сказал Гадар. – Я разве тут у тебя мальчишка на побегушках? Прекращай уже отправлять меня: «Поезжай туда да сделай это». Я такой же принц, как и ты, и не служу у тебя на посылках.

Он уже ждал братней вспышки и громогласного скандала, но Аранеф, к его удивлению, лишь добродушно и немного снисходительно усмехнулся и, дотянувшись, похлопал его, не успевшего отшатнуться, по плечу.

– Ну хватит, хватит, хоть ты-то не превращай наше общее дело в спор, у кого на что больше прав. Ты ведь понимаешь, отстоять страну от претензий жадного сброда мы сможем только вместе, и это, напомню, наш общий долг перед королевством. Отправляйся и напомни северной знати об их долге. Должен же кто-то это сделать. Я, как видишь, не могу оставить столицу, так кому мне предложить эту работу?

Гадар весь кипел, но спорить с Аранефом ему и раньше-то было сложно, а теперь, когда он заговорил так уверенно, снисходительно и такими вроде бы правильными словами, младший брат и вовсе почувствовал себя перед ним, как птица, зачарованная змеёй. Не очень-то легко даются возражения, когда Аранеф начинает рассуждать так правильно и красиво…

Злясь на него, Гадар вернулся на корабль. Теперь, когда старшего брата рядом не было, принц и от его влияния освободился, и придумал уйму убедительных аргументов. И если раньше он думал обсудить с Аранефом возможность разместить каперов Ианеи где-нибудь в Ардо, изобретал всяческие обоснования этой идеи – то теперь решил, что просто сделает, да и всё. Об этом он и заговорил с коммодором, правда, уже намного спокойнее – вспомнил о том, что надо держать лицо.

Суть приказа была проста: занять Ардо и патрулировать выход из Глотки. Если кто-нибудь ещё на корабле под флагом Овеяния высунет оттуда нос, его нужно рассматривать как законный каперский трофей. Разумеется, хитрецы могут попробовать подняться по водопаду, не подняв никаких флагов, либо же демонстрируя какой-нибудь нейтральный знак или флаг Опорного. Таких обязательно надо проверять. Они ведь тоже могут везти в герцогство хлеб или ещё какие-нибудь полезные припасы. Нет уж, пусть герцогиня как-нибудь обойдётся без товаров из Срединного мира.

– А пленным из Опорного ничего плохого делать не следует, – добавил он, поразмыслив. – Даже наоборот – может, кого-нибудь из них захочешь взять себе в отряд?

– Из этих? Нет, не возьму никого.

– Ну, как знаете. – Гадар, полный недоумения, развёл руками. – Тогда я отвезу из всех в Лестницу. Надеюсь, меня будет кому сопроводить?

Он пребывал в растерянности – теперь ему было как-то не очень-то понятно, за что браться в первую очередь. Принц бахвалился, что сможет взять под контроль всю центральную часть Лучезарного, без особого напряжения и затрат, и даже был уверен в этом. Ему казалось, что как только его отряды встанут возле Благой горы, а корабли примутся исправно подвозить ему продовольствие, власть установится само собой. На деле же оказалось не так. Он плохо представлял, что дальше-то делать и чего ждать. Разве что аристократия Герсия сама явится к нему на приём и подтвердит свою готовность повиноваться его воле.

Было б хорошо.

Но получалось, что по крайней мере часть знати точно к нему не явится. Поднявшись в свою каюту и дождавшись, когда слуга нальёт ему вина, Гадар расстелил на столе карту и стал рассматривать Бернгер. Это было крупное северное графство, его владелец обладал заметным влиянием и состоял в дальнем родстве с королевской семьёй. Отец нынешнего графа верой и правдой служил покойному королю, и поэтому государь легко дал согласие на брак его сына со своей дочерью, тем более что склонность Метеры была заметна невооружённым глазом. К Метере король был привязан чуть больше, чем к любой другой своей дочери (Диэйю он считал слишком заумной, Ианею – чересчур претенциозной и глупой, а Лару – скучной), и стремился её порадовать.