Родная кровь

Оставшись одна, она стала мыться. Вода успела остыть, кожа покрылась мурашками. Мария намылила мочалку и принялась растирать себя с такой яростью, будто перенеслась в далекое прошлое, когда, вернувшись из очередного притона, отмывалась от грязи.

Антон не стал расспрашивать ее больше ни о чем. Кивнул и вышел. Поверил, как верили почти все, кого обманывала Мария.

Она не заметила, как заплакала. Вода, стекающая с волос, смывала вкус слез. И длилось это недолго. Свое Мария уже отплакала. Наверное, в каждом человеке существует какой-то ресурс слез на всю жизнь. Она свой исчерпала.

Вытершись, Мария порылась в вещах, сваленных в корзину для стирки, и выбрала там не слишком замызганный халат. Ей не хотелось подниматься наверх раздетой. Магия, которая возникла между ней и Антоном, испарилась бесследно. Она его обманула, но и он ее тоже. Зачем? Об этом было страшно подумать.

Мария следила за ним до самого конца. Пробираясь через лес, она дважды чуть не напоролась глазом на сук и один раз провалилась в яму, чудом не вывихнув ногу. Но не это было самым большим испытанием. Страшнее всего было то, что она увидела. Оказалось, что Антон не уничтожил наркотики. Он их спрятал. У него был оборудован тайник в кустах.

Марии не нужно было приближаться и проверять, чтобы убедиться в этом. Достаточно было понаблюдать за Антоном издали. К тому времени как он добрался до места, стало достаточно светло. Выглядывая из-за толстого ствола, Мария видела, как Антон отгреб листья, а потом, вооружившись лопатой, некоторое время копался в земле. Когда он начал приводить тайник в порядок, она поспешила домой и притворилась спящей.

До недавнего разговора в ванной комнате все представлялось Марии в не столь мрачном свете. Она сумела убедить себя, что Антон не рискнул сжечь злополучные ящики вместе с грузовиком, опасаясь, что порошок обгорит, но уцелеет. «Наверное, он решил уничтожить наркотики отдельно», — размышляла она. Выждет, пока страсти улягутся, а потом возьмется за дело. Возможно, даже Марию привлечет. Да как же без нее! Они ведь теперь вместе, одно неразрывное целое. Скоро Антон признáется в том, что слегка слукавил, они отправятся в лес вдвоем и устроят там славное аутодафе! Именно так оно и будет. И нечего переживать раньше времени.

Таков был ход мыслей Марии, пока не стало ясно, что Антон не собирается говорить правду. Он нагло соврал, глядя ей в глаза. И тогда соврал, когда предложил сжечь грузовик. Главный груз он заблаговременно вытащил из фургона и надежно спрятал. С какой целью? Ну, не для того, чтобы самому потреблять дурь. Антон не наркоман, это очевидно. Следовательно, он собирается продать товар, попавший в его руки. И это пугало Марию сильнее всего.

Не только потому, что это было смертельно опасно для самого Антона. Нет, хуже, в сто раз хуже. Он был готов искалечить множество чужих жизней ради того, чтобы разбогатеть. В таком случае он был совсем не тем человеком, за которого Мария его принимала. Может быть, он перевозил наркотики добровольно? Может быть, даже неоднократно? И теперь, воспользовавшись случаем, решил осуществить свою заветную мечту? Это были ужасные догадки, но Мария не могла их отбросить. Более того, ей нечего было возразить на свои мысленные обвинения в адрес Антона.

Бесцельно побродив по самой большой комнате, служившей одновременно кухней и гостиной, Мария поставила кипятиться чайник. Она не могла заставить себя подняться наверх к Антону. Он бы сразу все прочитал в ее глазах. Нет-нет, нельзя. Сначала нужно успокоиться, взять себя в руки…

— Мария! — раздался голос Антона. — Ты скоро?

— Да, — ответила она, старательно контролируя свой голос. — Только чаю попью, а то голова разболелась. Соскучился?

— Я хочу, чтобы ты сходила на разведку. Мы же договорились, кажется.

— Пять минут ничего не решают.

— Ну, если пять минут…

Некоторое время Антон выжидал, а потом опять подал голос:

— Что, допила чай, Мария?

— Иду, иду… — отозвалась она.

— А одеться сначала не хочешь?

Она окинула критическим взглядом свой халат и отправилась наверх. К ее облегчению, Антон на нее даже не взглянул. Положив рядом стопку журналов, он валялся на диване, разглядывая картинки. Лицо у него было сосредоточенным, словно он проделывал какую-то сложную умственную работу. Взглянув на него, Мария испытала легкий приступ неприязни и вышла переодеваться в соседнюю комнату. Да, волшебство закончилось. То, что она считала любовью, оказалось слишком хрупким, слишком эфемерным чувством.

Давным-давно, в другой жизни, когда Мария еще училась в школе, носила короткие платьица и гольфы и была послушной девочкой, она влюбилась. Это была такая ошеломляющая любовь, что для нее весь мир перевернулся. Предметом ее обожания стал старшеклассник из летнего лагеря.