Родная кровь

— Я тебе уже рассказывал, отец. Давай закроем эту тему.

— Правильно, — сказала Филимонова. — Предлагаю перейти к главному. Я считаю, что нам всем пора переехать куда-нибудь подальше. Здесь в любую минуту может начаться облава. Поверьте, я знаю, о чем говорю.

— Я тоже, — сказал Неделин. — Пора выбираться. Почему бы нам не сесть в машину и не уехать прямо сейчас?

— Нет, нет, — испугался Антон. — Сейчас нельзя.

«Ого, как ты заволновался, мальчик, — отметила про себя Филимонова. — Не хочется бросать груз, да?»

— Почему? — спросил Неделин.

— У меня там вещи, документы…

— Так сходи за ними.

— И действительно, — поддержала Филимонова.

Она и Неделин выжидательно уставились на Антона. Он задумчиво покусал губы, потом внес встречное предложение:

— Давайте поступим так. Вы собирайтесь, а я пока съезжу за вещами. — Он повернулся к Филимоновой. — Дашь мне ключи, Раиса?

— Тут три минуты ходьбы, — сказала она.

— Голова кружится. — Антон прикоснулся к испачканной кровью повязке. — На машине будет быстрее. Не бойся, я хорошо вожу.

Филимонова улыбнулась.

— Я в этом не сомневаюсь. — Она встала и отправилась в соседнюю комнату, где были сложены ее вещи. — Сейчас.

— Тебе посветить? — спросил Неделин.

— Не надо, я все прекрасно вижу, — отозвалась Филимонова.

«И так же прекрасно все понимаю», — могла бы добавить она.

Глава седьмая Сюрприз за сюрпризом

1

огда люди затевают игры, стремясь обвести друг друга вокруг пальца, каждому кажется, что он хитрее остальных. Прав оказывается, как правило, только один.

Антон уже мысленно торжествовал победу. Когда Раиса Филимонова отправилась за ключами от автомобиля, он мысленно возликовал так, что едва усидел на табурете. Хотелось вскочить и пойти в пляс… или запрыгать от радости… или просто заорать «Ура!».

Через пару минут он будет свободен как ветер! Заедет на машине в лес по знакомой дороге, загрузит в багажник ящики — и ищи ветра в поле. Отец, правда, в следующий раз не поверит, но следующего раза не будет, не должно быть. Больше Антон никогда не впутается в грязные дела. Он начнет новую жизнь. Совершенно другую.

Внутренний голос что-то возражал, пытаясь докричаться до разума, но Антон его не слушал. Сейчас ему не хотелось думать о том, что в действительности самое сложное не позади, а впереди. Что продажа наркотиков может оказаться непосильной задачей для него, Антона. Что его запросто могут «кинуть», а то и убить. Что, ступив на этот скользкий путь, он окажется вне закона, где искать защиты будет не у кого. Что, обзаведясь новым паспортом, он будет не в состоянии проверить, насколько убедительна фальшивка, пока не предъявит ее блюстителю закона. И даже в случае, если повезет и он провернет сделку, на руках у него окажется целая куча грязных денег, которые не так-то просто пристроить на банковский счет, не привлекая к своей персоне повышенного внимания.

В настоящий момент ум Антона не предстоящие задачи просчитывал, а первоочередные, насущные. Как не выдать себя ни взглядом, ни жестом, когда примет у Филимоновой ключи и отправится к машине. Куда податься потом, когда заберет груз. Где обзавестись деньгами, чтобы уйти в подполье месяца на два. Думать об этом сейчас было некогда да и незачем.

Точно так же Раисе Филимоновой было не до размышлений о далеких перспективах. Она тоже была настроена на решение первоочередной задачи. Ее движения были быстры, легки и исполнены вкрадчивой кошачьей грации. Ключ зажигания на брелоке с колечками «ауди» она взяла в левую руку. Правой рукой достала из сумки пистолет и отключила пальцем предохранитель. Сверху набросила легкую ветровку. Повела бровями, разгоняя морщины на лбу. Сглотнула, чтобы избавиться от раздражающей сухости во рту. Вернулась к мужчинам.

Неделин сидел за столом, бесцельно катая в пальцах сигарету, вытащенную из пачки. Он взглянул на Филимонову со спокойным любопытством. Если бы она задержалась в соседней комнате, это любопытство могло бы смениться профессиональной подозрительностью бывшего полицейского. Но Филимонова была слеплена из того же теста, поэтому все точно рассчитала.

— Вот, — сказала она, протягивая руку с ключом.

Антон посмотрел на него с плохо скрываемым вожделением. Филимоновой он не казался ни красивым, ни просто интересным парнем. Возможно, потому что он был фальшив насквозь. Не красила его и затасканная одежда с чужого плеча: допотопная клетчатая рубашка, тесноватые спортивные штаны, врезавшиеся в промежность, совершенно неуместные для этого наряда туфли с удлиненными, ровно обрубленными носами. Белая повязка, довершающая наряд, была испачкана не случайно, как подозревала Филимонова. Парню хотелось выглядеть несчастным и более слабым, чем на самом деле. Это избавляло его от лишних вопросов и подозрений. Так он полагал.

Антон посмотрел Филимоновой в глаза, перевел взгляд на брелок и потянулся к нему рукой. Она у него была длинная, мускулистая, жилистая. Попадешься в такие лапищи, не вырвешься. Но Филимонова не боялась. Она видела, что этот парень сам ее опасается, и это придавало ей решимости.