Родная старина Книга 2 Отечественная история с XIV по XVI столетие

Захваченных в плен настращали выстрелами, показывали им, как пули пробивают их доспехи, и добыли от них сведения о Кучуме и силах его. Некоторых из пленников Ермак нарочно отпускал на волю, чтобы они разносили всюду страх своими рассказами о чудесном свойстве русского оружия.

— Сильны русские войны, — говорили они, по свидетельству летописи, — когда стрельнут из своих луков, тогда огонь из них пышет, дым великий исходит и как будто гром грянет. Стрел не видно, а ранят и насмерть бьют. Защититься от них никакими доспехами нельзя; куяки, панцири и кольчуги наши — все пробивают насквозь!

К. Лебедев Поход Ермака

На ружье, конечно, более всего и надеялась горсть храбрецов, задумавшая не более не менее, как завоевать целое царство и покорить десятки тысяч людей.

Казаки плыли вниз по Тоболу, и не раз приходилось им разгонять выстрелами толпы туземцев. Кучум хотя и был напуган и рассказами беглецов о больших силах врага, и разными зловещими предсказаниями, но сдаваться без боя не намерен был. Собрал он все свое войско. Сам расположился станом на берегу Иртыша, близ устья Тобола (неподалеку от нынешнего города Тобольска), на горе Чувашево, устроил здесь новую засеку на всякий случай, а царевича Махмет-Кула отрядил с большим войском вперед, навстречу казакам. Он встретил их на берегу Тобола, при урочище Бабасан, завязал битву, но не мог осилить их. Они плыли вперед; на пути взяли еще городок; нашли тут богатую добычу, забрали с собой и отправились дальше. При впадении Тобола в Иртыш татары снова настигли казаков и осыпали их стрелами. Казаки отбили и это нападение, но у них было уже несколько убитых, и почти все были переранены стрелами. Дело становилось горячим. Татары, верно, разглядели, что врагов не слишком-то много, и всеми силами налегли на них. Но казаки были уже недалеко от столицы; скоро должна была решиться участь их похода. Надо было выбить Кучума из его засеки и овладеть столицей. Призадумались было казаки: силы у Кучума было гораздо больше — на каждого русского, пожалуй, по двадцати татар приходилось. Собрались казаки в круг и стали толковать, как быть: вперед ли идти или назад вернуться. Одни стали говорить, что надо вернуться; другие и сам Ермак иначе рассуждал.

— Братцы, — говорили они, — куда нам бежать? Осень уже: в реках лед смерзается…

Неизвестный художник Портрет Ермака

Не примем худой славы, укоризны на себя не положим, будем надеяться на Бога: Он и беспомощным помощник! Вспомним, братцы, обещание, какое мы давали честным людям (Строгановым). Назад со стыдом возвратиться нам нельзя. Коли Бог нам поможет, то и по смерти память наша не оскудеет в этих странах, и слава наша вечна будет!

Согласились с этим все, решили — оставаться и до смерти биться.

На рассвете 23 октября казаки двинулись на засеку. Пушки и ружья сослужили теперь им свою службу. Татары из-за своей ограды пускали тучи стрел, но мало вреда причиняли русским удальцам; наконец сами проломали свою засеку в трех местах и ударили на казаков. Начался страшный рукопашный бой. Тут уж ружья не помогали: приходилось рубиться мечами или схватываться прямо руками. Оказалось, что казаки и здесь себя показали богатырями: несмотря на то что враги были в двадцать раз многочисленнее, казаки сломили их. Махмет-Кул был ранен, татары смешались, многие упали духом; иные подвластные Кучуму князьки, видя, что враги одолевают, оставили бой. Кучум бежал сначала в свою столицу Сибирь, захватил здесь свои пожитки и бежал дальше.

26 октября казаки заняли покинутую жителями Сибирь. Приуныли было победители в пустом городе. Их сильно уж поубавилось: в последнем только сражении пало их 107 человек; было немало раненых и больных. Идти дальше им стало уже невмочь, а между тем запасы у них кончились и наступала лютая зима. Голод и смерть грозили им…

Но через несколько дней остяки, вогуличи, татары со своими князьками стали приходить к Ермаку, бить ему челом, — приносили ему дары и разные припасы; он же приводил их к присяге государю, обнадеживал их его милостью, обходился ласково и отпускал без всякой обиды в их юрты. Казакам строго было запрещено обижать покорившихся туземцев.

Зиму провели казаки спокойно; только Махмет-Кул напал было на них, Ермак разбил его, и он несколько времени не беспокоил казаков; но с наступлением весны думал было врасплох напасть на них, да сам попал впросак: казаки подстерегли врагов, напали на них сонных ночью и захватили в плен Махмет-Кула. Ермак обошелся с ним очень приветливо. Плен этого храброго и ретивого татарского витязя был ударом для Кучума. В это время на него шел войной его личный враг, один татарский князь; наконец, свой воевода изменил ему. Дела Кучума были совсем плохи.