Родня

— Дорогие мои родственники. Простите, что так халатно отнёсся к вашему драгоценному времени, но обстоятельства были сильнее меня. Я прорвался сквозь снежную бурю, и вот я весь в вашем распоряжении. Точнее говоря, вы в моём, — он обвёл присутствующих глазами. — Начну немного издалека, — полковник удобно устроился на стуле, сложил руки на груди. — Знаете, я так мечтал собрать вас всех за одним столом, чтобы мы могли вдоволь наговориться друг с другом. Я мечтал, чтобы мы дружили, общались, ценили друг друга. Но все мои инициативы терпели крах. Тут, как говорится, насильно мил не будешь. Я всё прекрасно понимаю, у всех своя жизнь, работа, дети и ещё куча непреодолимых обстоятельств. Но, дорогие мои, не будем лукавить, если человек чего-то захочет, он обязательно найдёт время. Вы не захотели, больше я настаивать не буду.

Юлия Ивановна попыталась открыть рот, но полковник жестом попросил её подождать. Сергей Васильевич принёс из кухни небольшую табуретку и сел в двух метрах от полковника. Виноградов, заметив друга, кивнул головой.

— Повод, по которому мы все, наконец, собрались за одним столом, неимоверно печален. Какой-то ирод безжалостно убил наших родителей. Местная милиция пошла не по совсем верному пути и заблудилась. Но к их счастью мы оказались рядом. Я и мой друг и коллега Сергей Васильевич Беляк раскрыли это преступление. Да-да!

В комнате послышался гул.

— Не торопитесь, вы скоро всё узнаете. Мы отдадим вам на растерзание убийцу перед тем, как надеть на него наручники. Если вы, конечно, захотите.

— Тогда не томи, Саша, и назови имя! — Влад встал с дивана.

— Сядь на место, брат, и помолчи, — его голос стал жёстким. Каждый звук налился медью и цинком. — Итак, начнём. За восемьдесят с лишним лет Тамара Ильинична и Иван Фёдорович не сделали ни одному человеку ничего плохого. Они жили честно, вели хозяйство, растили детей и даже уже в совсем преклонном возрасте умудрялись зарабатывать себе на жизнь. И скажу вам откровенно, неплохо зарабатывать. Они понимали, что смерть близка, но продолжали жить и радоваться каждому дню. Кто-то возомнил себя Богом и решил забрать жизнь у этих беспомощных «детей». Да, вы не ослышались, именно «детей». Жизненный цикл практически завершал свой круг и вернулся туда, откуда начался. И тут возникает главный вопрос… — он сделал паузу.

Все, практически не дыша, слушали Виноградова.

— Зачем кому-то с такой жестокостью убивать стариков? Кто-нибудь из вас задумывался о мотивах этого преступления? Какую цель ставил перед собой преступник?

— Это сделал какой-нибудь сумасшедший маньяк! — предположила Наталья Васильевна.

— Версия принимается. Ещё?

— Может, какой-нибудь бомж забрался в дом в поисках наживы? — предположила Ксения.

— Молодец! Ещё версии? — полковник обвёл взглядом присутствующих. — Всё? Хорошо. Милиция отработала всех лиц без определённого места жительства и всех возможных подозреваемых. Чисто. Я не буду выдавать вам секретные методы, как именно они достали эту информацию. Но поверьте, она не подлежит сомнению, — полковник огляделся по сторонам, как будто искал что-то важное. — Ксения предположила, что это мог быть вор. Возможно. Но почему тогда из дома ничего не пропало? Ладно, он не нашёл денег, но мог украсть хотя бы телевизор или микроволновую печь. Ну хоть что-нибудь. Но, со слов Юлии, из дома ничего не пропало. Выходит, это был не вор! Хотя, подождите! Я совсем забыл, — он встал со стула и подошёл к телевизору, стоявшему на тумбочке позади него. — Видите этот гвоздь? Посмотрите, какой он старый, ржавый и даже немного искривился под гнётом тяжести и времени. Кто-нибудь знает, для чего он здесь?

— Здесь висел семейный портрет, — немедленно ответила Юлия Ивановна. — Он пропал в день убийства.

— Ты уверена в этом? Может быть, мать или отец сняли его давно, а ты не придала этому значения?

— Я уверена, что в вечер перед убийством он висел на этом месте! Я лично с утра протирала пыль с рамы!

— Юля, расскажи нам всем, кто был изображён на этом портрете.

Она сдвинула брови, вспоминая малейшие детали.

— Посередине фотографии были родители Тамары Ильиничны, то есть мои бабушка с дедушкой, справа сидели папа с мамой, — она в воздухе рукой рисовала портрет, — а слева сидела мамина старшая сестра с мужем. Правда, они умерли спустя несколько лет после войны, если это имеет значение.

— В этом деле всё имеет значение, моя дорогая сестрёнка, — полковник снова занял место на стуле. — Итак, ещё вечером портрет висел в зале, а утром он исчезает, а родителей находят задушенными в собственной постели! Сначала я подумал, что это какая-то ошибка, потом, что это знак, явно указывающий на принадлежность убийцы к семье. Другими словами, это кто-то из родственников, — полковник сделал длинную паузу. — И тут сразу же возникает вопрос: зачем убийце воровать старый портрет семьи?

— Он был очень дорог маме, она никому не разрешала его снимать или перевешивать, — добавила Юлия.