Родное гнездо

Потом друзья поговорили о музыке, о группе в каком-то полузакрытом клубе, куда Семена после школы вытащил Курбатов и куда Торик уже не попал. Там тоже не все было ладно — группу снова раздирали разногласия: непонятно, в каком направлении им стоит развиваться. Ярик погряз в своих странных, ему одному понятных песнях. Семен даже предполагал, что он курит что-то не то. А может, и колется. Музыку Ярик писал ритмичную и заводную, но тексты оставляли ощущение оторванности от реальности.

Прямолинейный Курбатов иногда спрашивал: «Ярик, объясни, о чем ты поешь?» Тот отвечал туманно и зло: «О любви. Все мои песни — о несчастной, неразделенной любви. К миру. И обратно. Без надежды на понимание. Сути и мира. Зачем тебе? Зачем? Тебе!» Это звучало совершенно непонятно, но почему-то обидно. И в группе тоже копилось напряжение.

Семен поставил под скамейку вторую бутылку из-под пива. И только после всего этого друзья плавно перешли к главному. Торик не спеша обрисовал новые перспективы. Семен особенно заинтересовался физическими параметрами, так что пришлось достать блокнот и зачитать. Договорились, что новое устройство Семен сделает отдельной платой, без связи с первой частью. Здесь действовали совсем другие требования, иная схемотехника. Условно говоря, к существующему кентавру схемы они теперь собирались приделать глаза и уши.

Для начала друзья решили поймать альфа-ритм, как самое простое, но показательное физическое проявление активности мозга. Если даже это у них не получится, дальше идти нет смысла. Семен сказал: «Ладно, давай попробуем, а дальше видно будет».

На том и разошлись.

Глава 24. Помехи и Фарадей

Март 1985 года, Город, 19 лет

В марте вся страна опять целый день смотрела по телевизору «Лебединое озеро». Мрачный день классического балета превратился теперь в устойчивый символ похорон. Умер Черненко, который руководил страной чуть больше года. Рассказывали, что он задумал в стране большие перемены, решил выправить курс на более безопасный, но не успел — подвело слабое здоровье. Впрочем, в народе шептались и о других возможных причинах его скорого ухода. Народ ведь всегда найдет, о чем поговорить.

На следующий день после печального события на главную сцену вышел новый руководитель страны — Михаил Горбачев. Впервые за несколько десятков лет у власти оказался человек достаточно молодой — на тот момент ему было «всего-то» пятьдесят четыре года. Случай настолько небывалый, что западные СМИ тут же окрестили Горбачева «младенцем из ЦК».

Народные настроения переменились. Люди в кои-то веки сами, по своей воле, охотно смотрели выступления вождя! Где угодно: на работе, дома, даже в магазинах, где продавали телевизоры. Он говорил так живо, ярко и энергично, обещал множество перемен к лучшему. А в мае торжественно объявил о смене политического курса страны на «ускорение». Но для начала решил бороться с главным злом страны — пьянством, причем самым простым способом: полностью запретив продажу спиртного.

Народ пребывал в шоке.

* * *

В мае Семен снова занялся прибором. Он пока не был уверен, что с этой затеей хоть что-нибудь получится, зато подготовился к отладке: проштудировал справочник и притащил компактный осциллограф, чтобы видеть все, что происходит в схеме.

Первые же опыты показали, что такой подход не работает. Да, некие сигналы новая схема ловила. Но ведь в книгах не зря говорили о проведении ЭЭГ только в изолированных помещениях. В таких кустарных условиях, да еще при большом усилении, схема принимала множество помех от всего подряд: от сети, от соседних устройств и даже от паяльника, включенного рядом. Им мешало буквально все!

Эта проблема была друзьям хорошо знакома, поскольку оба в школе играли на электрогитарах. Там тоже досаждают помехи, поэтому либо применяют специальное включение звукоснимателей, либо гитаристу приходится постоянно прикасаться к струнам, независимо от того, надо это для музыки или нет. Но здесь такие подходы не работали. Нельзя надежно заземлить тело человека, а потом пытаться ловить, что там еле слышно шепчет его мозг.

Было бы здорово помещать человека в экранированную комнату, где совсем нет помех! Только где такую взять? Посмеялись, вспомнив одного мужичка, который делал себе шапочку из фольги, чтобы ушлые инопланетяне не украли его бесценные идеи. Ладно, у психов свои заботы, но им-то как быть? Пока эксперимент закончился провалом.

* * *

Пришел с работы отец. За ужином огорченные друзья рассказали о своих трудностях. Отец внимательно выслушал их и переспросил:

— Так все дело в помехах? В сетевых наводках?

— Не только в сетевых, они просто самые сильные, все забивают. — Семен нервничал, впрочем, это не мешало ему уплетать мамины котлеты за милую душу.

Отец помолчал, видимо, перебирая различные варианты.

— Задача в целом непростая, но в ограниченном объеме ее решить можно.

— Как это? — не понял Торик.