Родной. Чужой. Любимый

Тёма помотал головой, прогоняя морок.

Свет в окнах не горел. Значит, Флоранс уже спит. И это хорошо, Артём не был готов так быстро переключиться. Да и сложный разговор, который их ожидал, сейчас был бы ему не по силам.

В какой-то момент он даже малодушно подумал о гостинице, но тут же отмёл эту мысль. Он не побежал от опасности, не побежит и от разговора с женщиной.

В квартире было тихо. Отсвет уличных фонарей создавал полупрозрачный сумрак, рассеивая тени и делая почти видимыми очертания предметов.

Артём осторожно закрыл дверь, не позволяя ей скрипнуть. И положил ключи в широкую деревянную вазу. Чуть задумался, и движение получилось привычно размашистым. Металл звякнул о дерево оглушительно громко в полутёмной квартире.

– Чёрт! – выругался сквозь зубы, но не успел даже двинуться с места.

На него налетел ураган по имени Флоранс.

– Тёма, Тёмочка, ты вернулся, – шептала она, целуя его, куда попадала.

Даже не замечала, что Артём стоит истуканом, вовсе не стремясь коснуться её в ответ. Флоранс это как будто вовсе и не волновало. Она прижалась к нему всем телом, как кошка, мягко обволакивая своим теплом. Её руки гладили его плечи, поднимались вверх, чтобы запутаться в волосах и снова блуждали по телу, словно ощупывая, убеждаясь, что он действительно вернулся к ней.

Она была такой тёплой, нежной, такой близкой и настоящей. Ощущение ирреальности растворялось в её жадных касаниях.

Артём даже и не заметил, когда его собственные ладони отправились в путешествие по её телу, такому соблазнительно настоящему. Под сорочкой на ней ничего не было, и для Тёмы не составило труда избавиться от этой смешной преграды.

Он взял её прямо там, в прихожей, сметя то невидимое в сумраке, что лежало на тумбе. Ключи снова звякнули, упав на пол, но этого уже никто не слышал. Артём снова и снова окунался в её восхитительное тепло, сжимал такое податливое и отзывчивое тело и чувствовал, что то страшное и тёмное наконец-то осталось позади.

– Спасибо, – прошептал ей после, потому что Флоранс помогла ему вернуться.

Наутро она жарила Тёме оладьи, улыбалась, поливая их сиропом, и сделала кофе именно так, как он любил. Разве мог он сказать сейчас ей, такой живой и настоящей, которая стала его якорем этой ночью, что между ними ничего не может быть? Отвезти Флоранс в аэропорт и равнодушно отвернуться, чтобы не видеть её слёз?

Артём не смог.

Это оказалось гораздо сложнее, чем провести неделю рядом со смертью.

Дни уходили, и с каждым канувшим в Лету часом, это становилось ещё тяжелее.

Тёма совершенно запутался и разрывался между двумя женщинами, как между двумя мирами. Но одна была рядом, согревала его своим теплом и убеждала, что он живёт в реальном мире, а другая не хотела его знать.

Несколько звонков оборвались частыми гудками, прежде чем Артём понял, что его номер всё ещё находится в «чёрном списке». Даже после разговора в больнице она не разблокировала его. Осторожные вопросы маме давали такие же расплывчатые ответы. Из них Тёма понял только одно – Алине становится лучше.

Лучше без него…

А потом была вторая командировка и третья, ещё одна и ещё. И вот уже Артём сам возглавлял группу и принимал решения, куда идти и что снимать. Его репортажи были острыми, правдивыми и оставляли чувство горечи. Он был хорош. У него получалось.

Главред оказался прав, разглядев в нём способности донести людям правду так, чтобы они ужаснулись, чтобы задумались над тем, что происходит совсем рядом, но за границей привычной жизни.

И каждый раз Флоранс встречала его своим теплом, своей мягкостью, податливостью и реальностью. Она заставляла его верить, что всё позади.

На новый год Артём решил не ездить домой. Он теперь вообще не представлял, как вернётся в Анапу. Присутствие Алины в родительском доме делало это практически невозможным. И это было бы предательством по отношению к Флоранс. Ведь Тёма вовсе не был уверен, что его чувства угасли.

Точнее он точно знал, что это не так. Ему не стоило ехать домой…

А в мае Флоранс нашла кольцо. Артём уже и сам забыл о нём, ведь столько всего произошло с тех пор. Это кольцо он купил для другой женщины, той, которой был не нужен ни он, ни его любовь.

А Фло так обрадовалась, её глаза засияли, и Тёма просто не смог сказать ей правду. А потом подумалось – почему бы и нет? Они отлично ладят, Флоранс так старается во всём ему угодить. Да, для него она всего лишь синица. Но она здесь, рядом, а его журавль, похоже, так и останется всего лишь мечтой.

И Тёма сделал то, что показалось ему правильным в тот момент, он спросил Флоранс:

– Ты станешь моей женой?

* * *

Флоранс была счастлива. Она порхала бабочкой с цветка на цветок, то есть по свадебным салонам и магазинам, готовясь к этому важному для любой девушки дню.

Тёму же не волновала вся эта мишура, и он полностью доверился своей невесте. Ведь её так радовали эти предсвадебные приготовления.