Родной самозванец

Гурьянова уверенно прошла к столику возле раскидистой пальмы и села на один из стульев. Андриана последовала её примеру и заняла стул напротив. Почти сразу же появился официант, сыщице показалось, что его форма сшита из смеси парусины и кисеи. Парень положил перед каждой из женщин меню. Андриана заглянуло в то, что лежало перед ней. Глаза её полезли на лоб. Проставленные в меню цены оказались ошеломительными, Андриана подняла глаза и спросила слегка охрипшим голосом:

– Вы, Вероника Павловна, часто здесь обедаете?

– Почти каждый день, – ответила Гурьянова, глядя на неё невинным взглядом.

«Так мне и надо», – подумала Андриана и сделала весьма скромный заказ, в то время как Вероника не церемонилась и заказывала всё самое дорогое. Ведь Андриана сама вызвалась заплатить за обед. Она ничуть не сомневалась в том, что девица обвела её вокруг пальца и специально привела в дорогое кафе, чтобы за её счёт устроить себе праздник живота. Андриана была уверена, что на самом деле Вероника каждый день обедала в одном из тех скромных кафешек, которые они проскочили в самом начале пути.

К концу обеда Вероника буквально осоловела от сытости, и Андриана уверенным тоном изложила ей причину её встречи с ней. Гурьянова проглотила объяснение не моргнув глазом. То ли она на самом деле не усомнилась в правдивости Андрианиных слов, то ли ей было на это просто наплевать. На всякий случай Андриана сделала упор на то, что фирме известно, какие большие деньги принадлежат мужу Топилиной. Вероника согласно покивала. Тогда сыщица спросила:

– Теперь вы понимаете, насколько мне важно узнать не только о платёжеспособности Раисы Дмитриевны, но и о её личной жизни. Возможно, именно ей придётся отдавать занятые матерью средства.

– Понимаю, – плотоядно улыбнулась лучшая подруга, – можете не беспокоиться на этот счёт, Прошка у Раисы стал последнее время как шёлковый. Так что теперь она может запускать руку в его кошелёк, когда ей того захочется.

– А разве так было не всегда? – спросила Андриана.

– Что не всегда? – не поняла или сделала вид, что не поняла, Вероника.

– Я имела в виду, разве у супругов не всегда были ровные отношения?

– Скажете тоже, – усмехнулась Гурьянова, – при жизни папаши Прохора у них дело до развода доходило! – с жаром проговорила Вероника. – Райка от отчаяния даже любовника себе завела.

– Любовника? – сделала вид, что удивилась Андриана.

– Ну да, спуталась с Сашкой Липатовым!

– А кто это такой?

– Как кто такой? – удивилась Вероника. – Человек.

– Этот человек где-то работает?

– Конечно, старшим менеджером по продажам в магазине «Дружба».

– И чем торгует этот магазин?

– Вы прямо как с луны свалились! – презрительно обронила Гурьянова.

– Извините…

– Спортивным инвентарём, – снисходительно пояснила молодая женщина.

– И что же, теперь Раиса рассталась с этим человеком?

– Рассталась, – с некоторым сожалением подтвердила Гурьянова и добавила с ноткой зависти: – А уж как Сашка убивался из-за этого. Везёт же Райке на хороших парней!

– Вы её давно знаете?

– С детства! Мы с ней на одном горшке сидели.

– То есть? – удивилась Андриана Карлсоновна.

– Мы с Раей ходили в один детский сад, – пояснила Гурьянова, – поэтому я знаю её, как облупленную. И обо всех её скелетах в шкафах мне всё известно.

– И много там этих скелетов? – спросила Андриана, стараясь, чтобы её голос не задрожал от нетерпения.

– Не так чтобы много, но имеются, – подмигнула ей Вероника густо накрашенным глазом. И Андриана подумала о том, что она явно привирает, набивая себе цену.

– Ваши мамы тоже знакомы между собой? – задала неожиданный вопрос сыщица, чтобы сбить Веронику с толку, как говорится, посеять панику в рядах противника.

Но её ход не имел успеха.

– Конечно, были знакомы, – ответила Гурьянова, – они же нас обе в садик водили. Моя мама даже ремонт делала у Замоскворецких.

– Ваша мама дизайнер?

– Моя мама маляр, – с лёгким раздражением ответила Гурьянова и тут же добавила уже с гордостью: – Высшего класса! Если бы вы видели, какие она творит чудеса. После её работы лачуги превращаются чуть ли не в дворцы.

– Вам повезло с мамой, – с уважением в голосе произнесла Андриана Карлсоновна.

Вероника согласно кивнула и проговорила:

– И моя мама, и мама Раисы всю жизнь работают как двужильные, и неизвестно, когда им суждено отдохнуть.

– Да, жизнь нынче тяжёлая, – кивнула Андриана.

– Для простых русских женщин она всегда была тяжёлой, – ответила Вероника, – это не указкой перед носом учеников махать.

Андриана была так изумлена, что чуть не спросила, а откуда вы знаете, что я была учителем. Но вовремя сообразила, что Гурьянова этого знать никак не может и, скорее всего, у неё свои ассоциации.

Так и вышло, молодая женщина продолжила свою мысль:

– Я никогда не понимала нашу так называемую интеллигенцию, всю жизнь сидят на заднице и ещё всех поучают.

– Я так поняла, – улыбнулась Андриана через силу, – в школу вы в своё время ходить не любили.

– Точно, у нас классная была такая змеюка! Любая гюрза рядом с ней отдыхает.

– Однако вы всё-таки поступили в институт.

– В университет, – поправила Вероника.