Родной самозванец

– Вообще-то я Андриана Карлсоновна, – смущённо кашлянула сыщица.

– В любом случае проходите, не стоять же нам на пороге. – Хозяйка распахнула дверь пошире, и Андриана вошла в прихожую. Она оказалась довольно вместительной и почти квадратной. Первым в глаза Андриане бросился трёхколёсный велосипед. Она невольно задержала на нём взгляд. Заметив это, хозяйка рассмеялась.

– Ради бога, не подумайте, что я в лунную ночь катаюсь на нём во дворе. Это собственность моего четырёхлетнего внука. Его привозят ко мне на выходные.

– А в будни вы работаете? – осторожно спросила сыщица.

– Работаю, – кивнула хозяйка. – Но на дому. Я портниха, у меня патент. – И тут Вера Семёновна заметила, что сыщица стоит на прежнем месте. – Что же вы застыли? – спросила она. – Проходите в комнату. Будем чай пить. Я только что печений напекла. Надеюсь, вы не сидите на диете? – весело рассмеялась она и, не дождавшись ответа, зашагала в глубь квартиры.

– Не сижу, – проговорила Андриана в спину хозяйки и проследовала за ней в небольшую комнату с круглым столом в середине, обставленным светлыми стульями. У стены была светлая горка, книжный и платяной шкафы. Между ними тумбочка, на которой возвышался телевизор. Противоположную стену занимали диван, обтянутый кожей цвета кофе с молоком, и два кресла по бокам с точно такой же обивкой.

– Садитесь к столу, – позвала хозяйка, – я сейчас принесу чай и печенье.

Андриана хотела сказать, что они могли бы прекрасно почаёвничать на кухне. Но тут вспомнила о том, что негоже соваться в чужой монастырь со своим уставом, и промолчала. Вера Семёновна отсутствовала не более шести минут. Вернулась она с подносом, на котором стояли чашки с чаем, сахарница, молочник и вазочка с печеньем.

– Вы как любите пить чай? – спросила она.

– Без сахара, тем более если есть печенье, – ответила Андриана.

– Что ж, угощайтесь! На мое печенье ещё никто не жаловался. – Хозяйка села напротив нежданной гостьи.

Андриана откусила печенье и похвалила:

– И впрямь, очень вкусно.

Корнеева расцвела от удовольствия. А потом всё-таки спросила:

– Признавайтесь, зачем вы ко мне пожаловали? А то я лопну от любопытства.

– Вера Семёновна, можно я вас сначала спрошу?

– Спрашивайте, – с некоторым удивлением отозвалась Корнеева.

– Вы после смерти своей подруги, Татьяны Борисовны Топилиной, продолжили общение с её семьёй?

Женщина сразу погрустнела, опустила взгляд на переплетённые пальцы рук и тихо ответила:

– Да нет. Не сложилось как-то.

– Тогда вы ничего не знаете, – проговорила Андриана Карлсоновна вслух.

– Нет, а что именно я должна знать? – В глазах Корнеевой зажёгся интерес.

– Можно я тогда начну с самого начала? – спросила Андриана.

– Конечно, – с толикой недоумения кивнула Корнеева.

И Андриана начала свой рассказ. Чем дальше она продвигалась в своём повествовании, тем сильнее вытягивалось лицо хозяйки, а в глазах мелькало недоверие.

– Пока это всё, что мне известно к этому времени, – закончила Андриана Карлсоновна. – Судя по выражению вашего лица, вы сомневаетесь в правдивости моих слов.

– Не то чтобы я сомневаюсь, – замялась Корнеева, – но согласитесь, звучит это всё более чем странно.

– Я бы и сама с радостью согласилась с вами, если бы не была уверена в обратном.

– Может, вы просто излишне доверчивы?

– То есть? – не поняла Андриана.

– Светлане Андреевне могло всё это показаться, а вы ей и поверили, – осторожно проговорила Корнеева.

– Я не только поверила, – сказала Андриана решительно, – но и занялась проверкой.

– Я понимаю, – кивнула Корнеева. – Но ведь наезд на эту девушку, как её там… – Вера Семёновна пощёлкала пальцами.

– Анна Пикалёва, – подсказала Андриана.

– Так вот, – продолжила Вера Семёновна, – наезд на девушку может быть никак не связан с подозрениями Светланы Андреевны.

– Секретарь Топилиных, Эва Скрынник, упомянула о том, что Прохор начал встречаться со своей одноклассницей. И случилось это незадолго до бед, свалившихся на семью Топилиных.

– Секретарь могла и ошибаться, например, перепутать что-то, – упиралась изо всех сил Корнеева. Очень уж не хотелось ей верить в эту чудовищную историю.

– Мать Анны Пикалёвой подтвердила её слова. К тому же Прохор навестил Анну после аварии и пообещал позаботиться о ней.

– Может, он и встречался с этой девушкой. Но, взвесив все «за» и «против», передумал поддерживать связь с ней.

– То есть Топилин оказался мерзавцем и бросил девушку в самую трудную минуту? – спросила Андриана, сверля хозяйку дома требовательным взглядом.

– Всякое бывает, – тихо прошелестел голос Корнеевой. – Ведь если рассуждать логически, – заговорила она увереннее, – то устранить должны были бы именно Ветлову. Как говорили в нашем не столь давнем прошлом, нет человека, нет проблемы!

– Возможно, – ответила Андриана, – но вы не учитываете одного факта.

– Какого?

– После того как Ветлова подняла всю эту бучу, её убийство было крайне опасным мероприятием. Оно сразу бы указало на верность её утверждений.

– Да, – подумав, согласилась Корнеева, – здесь мне нечего вам возразить.

– Вот видите! – торжествующе воскликнула Андриана.