Родной знакомый

Я якобы удивленно моргнула, возвращая взгляд к лицу Кристины.

— Чем?

Она смотрела на меня пытливо, при этом с маленькой толикой сожаления. И сказала:

— Всё закончилось. Ты должна чувствовать облегчение.

— Я чувствую, — соврала я.

— Ты же знала, что он уедет.

Я забрала свой блокнот, папку с документами, и направилась к выходу. На Кристину кинула выразительный взгляд. И четко проговаривая каждое слово, сказала:

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. У меня всё в порядке. Просто голова болит.

Отпуск мне дали. Всего на две недели, но я и этому обрадовалась. Я, вообще, очень старалась всему радоваться. Жизни, мужу, предстоящему путешествию. Близкому отсутствию родственников и некоторых друзей хотя бы на короткий отрезок времени, который мы с Андреем проведем только вдвоем. А обо всем остальном я себе думать запретила. Вспоминать запретила.

Совместный отпуск, как мне показалось, пошел нашим с Андреем отношениям на пользу. Давно нужно было куда-то съездить вместе, побыть наедине. Но правда в том, что нам обоим не очень-то этого и хотелось. За последний год мы с мужем здорово отдалились друг от друга, а теперь появилась возможность вспомнить о том, что когда-то мы друг другу были нужны. Не представляли жизни врозь, разговаривали друг с другом, а, главное, слышали друг друга. А потом перестали, разучились, отвыкли. Очень хотелось всё это вернуть.

Впервые за долгое время, мы с Андреем начали снова строить планы на будущее. О том, как мы хотим жить, о том, что мы проведем вместе всю жизнь. О том, что, возможно, что-то нужно менять. Я очень аккуратно вкладывала эту мысль в голову мужа. Говорила, что он у меня куда умнее и самостоятельнее, чем думает, когда оказывается рядом со Стасом. Что нужно заняться чем-то самому, без постоянного давления над ним лучшего дружка. Ведь на яхт-клубе Югановых свет клином не сошелся, Андрей вполне может найти себе другую работу, куда лучше, куда перспективнее. Вечерами мы с Андреем сидели на пляже, смотрели на темнеющее к ночи море, и разговаривали о будущем. И чем больше мы разговаривали, тем яснее, тем определеннее оно казалось. Руку протяни и дотянешься, и всё непременно получится. В один из таких вечеров, прижимаясь к его плечу, я взяла мужа за руку и уверенно произнесла:

— Я тебя люблю.

— И я тебя люблю, — легко отозвался он.

Я подождала взрыва эмоций в душе, с какой-то тревогой ждала, не дождалась, но решила списать это на дурацкую мнительность и завышенные ожидания. Как девчонка, ей-богу. Мне скоро тридцать, а я всё жду бабочек в животе. Надо радоваться тому, что у меня есть. Радоваться тому, что у меня, на самом деле, очень многое есть, по сути, жаловаться мне не на что. Кроме собственных глупых фантазий, несостоятельных ожиданий и жалких придирок к себе и окружающим.

Жизнь надо жить, как говорит мой папа. А не придумывать причины для страданий.

Домой мы с Андреем вернулись счастливыми молодоженами. По крайней мере, я старательно излучала счастье. Я загорела, отдохнула, прокатилась по любимым местам в Турции, хвалилась красочными фотографиями в социальных сетях. Андрей рядом со мной тоже выглядел довольным.

В общем, его родителей по возвращении мы очень порадовали своим счастливым, загорелым видом.

— Давно вам нужно было в отпуск съездить, — тараторила Любовь Григорьевна, выставляя перед нами вишневый пирог. Мы заехали к родителям Андрея, привезли всем подарки, а я себе говорила, что даже не испытываю особого раздражения по поводу встречи с ними. В моей жизни всё хорошо. Наверное, должно было произойти всё, что произошло в недавнем времени, чтобы мы с Андреем поняли, как не хотим потерять друг друга. Просто так ничего не случается. И я, воодушевленная этими возвышенными мыслями и планами на будущее, сидя за столом свекрови, держала мужа за руку и счастливо улыбалась. И он улыбался.

Хотелось счастья. До одури хотелось стать счастливой.

Хотелось перемен.

И они пришли оттуда, откуда я совсем не ждала. А когда насторожилась, ещё несколько дней отчаянно отмахивалась, пока симптомы сами собой не привели меня в аптеку. Две полоски на тесте на беременность — это разве не самые глобальные перемены в жизни?

Я некоторое время сидела на полу ванной комнаты и об этом размышляла. Там меня муж и обнаружил, когда домой приехал.

— Наташ, ты что здесь делаешь? — спросил он, а я в первую секунду в панике зажала тест в ладони. Будто преступница. Непонятный, липкий страх словно опрокинулся на меня, облил с головы до ног, но я тут же себя за это отругала. Разжала пальцы, показывая, что у меня в руке.

Андрей посмотрел. Несколько раз моргнул, затем уточнил:

— Беременна?

Я кивнула. Для себя отметила, что особой радости в голосе мужа не услышала. Андрей просто смотрел на полоску теста в моей руке, мне кажется, что даже не обдумывал, а пытался осознать, затем сделал попытку улыбнуться. Сперва несмелую, после чего довольно бодро объявил:

— Здорово.

Я отвела глаза, затем кивнул. И негромко согласилась:

— Здорово.