Родом из Переделкино

С портрета кисти Н. Навашиной-Крандиевской на нас смотрит молодая привлекательная женщина с мягкой улыбкой – это и есть та самая неистовая Ермольева, создательница нашего отечественного пенициллина, которая своим неуемным энтузиазмом увлекала за собой научный коллектив недавно образованного Всесоюзного научно-исследовательского института по антибиотикам на разработку и доведение до промышленного производства новых видов антибиотиков, способных сохранить миллионы жизней. Ломая барьеры, преодолевая препоны, уникальный коллектив института боролся за внедрение в промышленное производство отечественных лекарств, ранее ввозимых исключительно из-за границы и за большие деньги. Прославленный академик, З.В. Ермольева принимала непосредственное участие в лабораторных исследованиях, к которым она привлекла молодого сотрудника Сергея Навашина. С 1975 года он сменил Ермольеву на ее посту директора института и руководил им до дня своей смерти в октябре 1998 года.

Наиболее популярные труды С.М. Навашина, такие как «Справочник по антибиотикам», «Полусинтетические пенициллины», «Рациональная антибиотикотерапия», выдержали несколько переизданий и до последнего времени были основным пособием для врачей и научных сотрудников. Но разве только это остается в благодарной памяти нас, ныне живущих? Главное, что усилиями таких выдающихся ученых-медиков, каким был Сергей Михайлович Навашин, были созданы препараты, способные спасти многие человеческие жизни.

* * *

Петр Навашин в 2002 году выпустил монографию о своем отце. В ней он прослеживает тернистый путь Сергея Михайловича, главным делом своей жизни считавшего организацию производства собственных отечественных антибиотиков. Налаживать любое производство в нашей стране является – чуть было не написала «делом чести и геройства», а между тем это именно так. Талант менеджера должен тут сочетаться с железным здоровьем и несгибаемой волей. Тем печальнее читать заключительную главу этой монографии под символическим названием «Вынужденное послесловие». Выясняется, что после смерти Сергея Навашина с такими тяжкими усилиями созданная им непрерывная цепочка «лаборатория – клиника – производство» развалилась. Производство остановлено, помещения института сдаются посторонним учреждениям для покрытия долгов по коммунальным услугам.

И что же теперь?! Как всегда придется все это восстанавливать?

* * *

Наталья Навашина-Крандиевская после смерти мужа по-прежнему живет в Переделкине и пишет в своей студии.

Этот островок живописи в переделкинском лесу таит в себе много прекрасного.

Наталья Крандиевская уже по своему рождению принадлежит к художественной элите своего времени. В ближайшем окружении ее семьи были А. Толстой, М. Горький, В. Маяковский, М. Цветаева, И. Москвин. Мать – талантливый скульптор, известная своими замечательными скульптурными работами «Микельанджело», «Маска А.С. Пушкина», «М. Цветаева», «Сестры». Отец Натальи – П.П. Файдыш, широко одаренный человек, художник, скульптор, архитектор – в составе группы архитекторов принимал участие в создании фасада Библиотеки им. Ленина. В 1942 году он был арестован и погиб в ссылке, а в 1958 году реабилитирован со стандартной и столь жуткой формулировкой: «за отсутствием в его действиях состава преступления».

* * *

Юная Наталья между тем росла как художник. Сначала в мастерской и под опекой своей матери, затем в Художественном институте им. В.И. Сурикова. Прислушивалась к советам И.Э. Грабаря, принявшего горячее участие в становлении оригинального почерка начинающей художницы. И вот – новый этап в ее жизни. Мать Натальи пригласила к себе на Сокол, в поселок художников, где они обосновались после войны, классика советской живописной школы, академика Б.В. Иогансона. Надежда Васильевна хочет показать ему буйство сирени, которая цвела тогда у них в саду.

Так Наталья вошла в бригаду Б.В. Иогансона и целый год посвятила напряженной и ответственной работе над огромным полотном «Выступление В.И. Ленина на III съезде комсомола».

Картина общими усилиями была закончена и имела успех, однако Наталье предстояло пережить в связи с ней жестокое разочарование. По какой-то неведомой причине она одна из всего коллектива была отстранена от получения Сталинской премии, и это стало для нее своеобразным знаком судьбы. После перенесенного удара молодая художница еще напишет «Зою», самоутверждаясь в военно-патриотической тематике, но потом окончательно уйдет от советского официального стиля в искусстве и погружается в поиски своего, индивидуального пути. Новомодные веяния в искусстве ее не вдохновляли, и она продолжала работать в традициях русской классической живописи. Великолепно изданный альбом художественно-мемуарной исповеди Натальи Навашиной под символическим названием «Облик времени» демонстрирует всю широту палитры художницы. Этот «облик времени» предстает перед нами в ее портретной галерее, в жанровых зарисовках с натуры, в цветах и крышах московских домов, которые открывались ей из окон квартиры в Лаврушинском переулке...