Родом из села Залесова.

А вот Юра, прихрамывая, отставал и отставал от общего строя. Отец шел с ним рядом. Хотел было взять сына под руку. Но он сказал: «Я сам, папа!» И самостоятельно похромал дальше.

Снегопад все усиливался. Усиливался и ветер. Снежная пелена заволакивала от глаз Николая впереди идущих. Он теперь шел, ориентируясь по следам. Отец тревожился за сына. Но Юрий вел себя мужественно, не сдавался, шел и шел вперед.

А вот и вершина Большого Боруса, они добрались! – Ура-а! – закричали радостно отец и сын, вскидывая вверх руки, – Ура-а! Мы дошли!

Они обнялись. Отец вынул из походного рюкзака фотоаппарат, сфотографировал сына на горной вершине. Юрий стоял, улыбался, светясь от счастья. Теперь, пожимая руку, ему могут говорить: «С горой, Юра!» Он взял фотоаппарат и запечатлел на пленке довольного восхождением отца. Они дошли. Рубеж взят. А теперь можно спускаться с горы вниз – в лагерь альпинистов.

Николай забросил рюкзак за плечи и, различая на снегу чьи-то следы, решил спускаться здесь. Это было его ошибкой. Альпинисты направились по другому маршруту. Этого, конечно, он не знал. Они начали спуск. Шли и шли спокойно, не ведая о том, что движутся в другую сторону.

Примерно через час пути они попали в глубокий снег. Ноги, одетые в ботинки и бахилы, стали проваливаться в сугробы. Приходилось вытаскивать их, чтобы сделать следующий шаг, тратя на эти усилия много энергии, тяжело дыша, потея. Приходилось останавливаться, чтобы перевести дух.

Николай, глядя по сторонам, не видя следов, стал сомневаться, думать – а правильно ли они выбрали направление пути? И наконец понял – нет, не правильно. А куда же теперь идти? Он не знал. Снежная пелена застилала видимость

«Неужели мы заблудились?» – тревожно подумал он, останавливаясь, чтобы передохнуть. И пришлось признаться самому себе, что да, они заплутали в этой гористой местности, в этом кедровом бору. А что делать? Он подумал, что, прежде всего, не падать духом. В лагере скоро хватятся, что двое альпинистов не вернулись, начнутся поиски. У него в рюкзаке – банка тушенки и большая плитка шоколада. Маловато для двоих. Но что есть, то и есть. Он вспомнил, что отправляясь на Большой Борус, положил в карман пуховика зажигалку. Снял с руки перчатку, опустил в карман, но зажигалки там не нашел. Скорее всего, он выронил ее по неосторожности и не заметил этого. Развести костер, чтобы обогреться, стало нечем. Выбора не было – придется спать на снегу.

Зимний день короткий. Быстро стемнело. Ночная мгла мешалась со снежной пленой. Похолодало.

– Давай, сынок, устраиваться на ночлег, – сказал Николай Юрию, – нужно отдохнуть. Силы нам завтра понадобятся.

Они выбрали место под кедром, прилегли на снег, прижавшись друг к другу… Ветер свистел. Снег сыпал и сыпал. Ночная мгла окружила отца и сына. Они стали задремывать.

Постепенно холод сковывал их тела. Спать в лесу, на снегу, при буране, морозе – тяжело и опасно, можно замерзнуть. Уснуть и не проснуться.

Николай почувствовал, что у него по телу прошла судорога. Еще одна и еще одна. Его начало трясти. Это состояние называется гипотермия. Он понял, что дело худо. Встал на ноги и сказал: – Юра просыпайся! Вставай, сынок! Будем делать зарядку.

Полусонный Юрий, зевая, передергиваясь, приподнялся и встал на ноги. Отец отдал команду:

– Равняйсь, смирно! Ноги на ширину плеч! Делай, как я!

Он широко взмахнул руками, начиная вращения. Юрий смотрел на отца, слушал его команды и повторял за ним упражнения. Постепенно они согревались. Пар повалил от обоих. Они оживились.

– Ну вот, сынок, согрелись. Теперь попробуем заснуть.

Они вновь легли на снег и задремали…

Наступило утро. Буран продолжался. Отец и сын проснулись, встали, размялись и опять пошли наугад. Трудно идти, не зная, куда. Буран, снег, ветер, сугробы, кедры. Величие природы, вызывавшее раньше восхищение, теперь стало чужим и пугающим, грозящим смертью. Ощутить себя перед мощью стихии, готовой тебя погубить, маленьким и слабым, открытие не из приятных.

Сумрак опустился на горы, на тайгу. Неожиданно Николай увидел свет. Словно кто-то зажег и посветил фонариком. Еще раз и еще раз. Неужели к ним идет помощь? В душе ожила радость.

Николай остановился, замахал руками, громко закричал:

– Эй, эй, люди! Мы здесь, мы здесь!

Они бросились вперед, крича, размахивая руками. Но свет погас. Никого. Ничего. Они обманулись. После душевного подъема, наступило опустошение. Николай печально подумал, что отец погубит своего сына. Он посмотрел с отеческой любовью на сына, сказал:

– Сынок, нам нужно подкрепиться. Давай поедим шоколада.

Он вынул из рюкзака шоколадку, отломил большую часть и подал в обертке сыну. Себе оставил на фольге. Взял остатки, откусил, пожевал… Ветер, налетев порывом, подхватил фольгу и унес в морозную мглу. Николай не обратил на это никакого внимания. Шоколад съеден. Предстояло устраиваться на ночлег, чтобы пережить вторую ночь.