Рог Изобилия

- Ну, дорогой товарищ по счастливым развязкам, даешь соответствующий финал!

И с этими лобовыми словами комиссар положил руки на плечи всемогущему перебежчику, качнул его к себе, и так они замерли друг возле друга.

- Ну, демонстрируй профессиональные качества, чтоб ахнул зритель. И тот, - комиссар ткнул перстом вверх, - и этот самый, - палец очертил полную окружность. - А потом прямым ходом в штаб белых. Историческая выйдет сцена. Вот где страсти разыгрываются! Эх!

- Крупные планы из штаба белых, - печально сказал марсианин, будто ему подсунули на подпись приказ о выговоре самому себе…

* * *

Многотруден путь факта в глупый мозг человека, да, многотруден. Факт движется, и остановить его движение нелегко.

Чтобы доказать неоспоримость одного свидетельства, факта, требуется обосновать десяток предваряющих документов, каждый из коих просит своего десятка источников, подлежащих проверке.

Кривая необходимо-доказательств, говоря языком математики, уходит по асимптоте в бесконечность. Вынесет такая кривая в бесконечность, а уж обратно ходу нет. Вакуум.

На месте Струмилина, пожалуй, любой из нас устроил бы разговор вокруг фактов, проявленных в тайной беседе с перебежчиком. Размахивал бы руками, божился, требовал серьезного отношения и в конце концов сам перестал бы верить собственным показаниям. Струмилин же нет. Он знал, чем делиться с ближними, а о чем крепко молчать - день, год, потребуется - всю жизнь. И потому вернувшиеся в блиндаж товарищи застали его как ни в чем не бывало склонившимся над картой, на которую уже никто без отвращения и смотреть не мог.

- Ну, что перебежчик: есть интересные показания? - спросил командир, устало устраиваясь на дощатый топчан.

- Послал его в цепь, поднимает настроение у состава. Поговорит по душам о будущем.

- Он там такую агитацию разведет! - сквозь зубы процедил заместитель. - Недорезанный…

- Он астроном, - веско возразил комиссар, - редкий специалист по жизни на других планетах. Он расскажет о братьях по разуму, которые уже пролили кровь за счастливую жизнь, такую, какая будет у нас.

- И это неплохо, - сказал командир. Бодрости в его голосе не чувствовалось.

- И еще, - тихо добавил Струмилин, - кажется, следует на всякий случай повозки запрячь. Раненых приготовить к дороге. Ручаться не могу, но непредвиденности могут возникнуть. Знаете, случаются такие непредвиденности в теплые летние ночки с чистыми звездами на небе. Все с величайшим любопытством уставились на комиссара, но тот ничего добавить не мог, ибо в самом деле ничего не мог добавить.

И действительно. В перелеске, под разлапистым хвойным навесом, на душистых мхах, в бликах каменного цветения угольков с пеплом, марсианин, которому не посчастливилось родиться на благословенной Земле, уже развернул натуральный доклад о жизни иной, делился впечатлениями.

Такое накатило время на Россию, слушала Россия всякого, лишь бы за словом в карман не лез. По царской воле, под влиянием исторических факторов так уж произошло, что с седых времен Великого Новгорода не сбиралось в России вече, отсутствовал свой Гайд-парк, кратко говорил народ, на бытовые темы, чтобы в кутузку не загреметь. А тут - прихлопнуло, повырастали откуда ни возьмись ораторы на каждом углу, повыкатывались бочки, стали на попа трибуною, завился веревочкой мудреный разговор. Хоть к лобному месту с плакатом становись, руби правдумать в глаза, возражений нет!

Вмиг научился народ речи говорить и слушать их полюбил. И тут же стали различать: кто свой, а кого - в доску! И ежели свой, выкладывай соображения за милую душу о земле, хлебе, недрах и власти над ними, а хочешь, о звездах, над которыми пока власти нет. Но о звездах, понимаем, не каждый толковать смел, и тому, кто смел, внимали с двойной порцией сочувствия.

- Удивительными показались бы вам порядки на этой планете, - ронял слова беглый астроном, будто и не имел к этой планете отношения, не оставил на ней своего дома. - Многое назвали бы вы непонятным, а то и чуждым. Не всему, думаю, вынесли бы вы одобрение. А между тем планета эта во многом - ваше будущее. Но будущее это не совсем такое, каким оно вам сейчас представляется. И жителей планеты той нельзя винить в этом, как нельзя винить внуков ваших в том, что им захочется иного, чем вам, большего.

Понять вас ничего не стоит, задним числом! А вот вам их… А надо, потому что их жизнь - ваше будущее. Примерно, разумеется.

- Чем же они нам пример? - с ухмылкой врезал матрос Конев Петька, который не сумел надерзить перебежчику в первом его явлении, но не терял, видно, надежд проявить буйную свою индивидуальность и посадить фраера на мель по самую ватерлинию. Разутые ноги Петьки отдыхали у самого пепелища, и когда угли разом наливались огненным соком, то на чахлых щиколотках Петьки можно было различить татуированный узор слов, среди коих явственно выделялись каллиграфией «дело рук» и «главным калибром по гидре».