Рок умер – а мы живем

Мелкий, занудливый дождь. Он почти незаметен, но сеется весь день, и неровный асфальт покрыт пятнами лужиц. Метла размокла, отяжелела, каждый взмах ею требует ощутимых усилий. Окурки, чеки, целлофановые обрывки липнут к асфальту, цепляются за берёзовые ветви метлы. Это раздражает и не даёт думать о чем-то другом – всё внимание на самом процессе подметания.

Да и люди ещё. Шныряют туда-сюда, то и дело приходится сбиваться с ритма, пережидать, пока пройдут, чтоб не задеть метлой, не испачкать их чистой одежды… И вдобавок (но это уж проблема самого Игоря) – промокает левый ботинок. Подошва вот вроде толстая, надёжная, а взяла и треснула до самой стельки… Несколько раз пытался заклеить «Моментом», но бесполезно. Хм, мог ли представить пару лет назад, что будет нуждаться в обуви? Было время, менял её чуть ли не каждый месяц.

– Аккуратнее можно? – выбивает из мыслей сердитый голос.

Перед Игорем высокая, сухая старуха в голубом плаще, синем шерстяном берете. Смотрит так, точно враг перед ней. Смотрит и ждёт, когда он уступит дорогу. А может спокойно обойти хоть с одной стороны, хоть с другой…

Игорь подтягивает метлу, кладёт черенок на плечо. Последнее желание работать пропало.

Старуха плетётся мимо, и теперь ясно, что каждый шаг для неё – подвиг… Какая-нибудь блокадница или покорительница Заполярья. Привыкла быть сильной, активной, бесстрашной, теперь же, став немощной, злится.

Площадь вокруг метро уставлена теремками-ларьками, палатками, забитыми всевозможной едой и цветами. Справа от выхода из метро рыночек – компактный и шумный – несколько прилавков, где до позднего вечера кипит торговля. С этим рыночком у Игоря и его напарника Серёги Шурупа больше всего мороки – следи – не следи, вечно горы мусора… В киоске «Видео-аудио» включён магнитофон, людей целый день развлекают и раздражают модные песенки. Возле пивного ларька толкутся хмурые, возвращающиеся со смены мужички; вливают в себя кружку, другую, пытаясь расслабиться и сбросить с лиц гримасы уныния. Мужички молчат, пьют самоуглублённо, глядя на дно кружек, зато пяток подростков рядом шумят и за себя, и за них, не подозревая, что, скорей всего, каждый лет через семь-десять станет таким же хмурым, измотанным работягой… Нет, наверняка предчувствуют, потому так и шумят, веселятся.

Игорь встряхнул метлу, продолжил гнать мусор к контейнерам. Истёртые прутья швыркают о мокрый асфальт. А мысли снова ищут отвлечения от тупой работы… Что, не так уж он и безвыходно одинок, если подумать. Есть, например, девушка в том кафе, где обедает, вроде официантки. Каждый день её видит, даже здороваться стали… Довольно долго Игорь почти не замечал её, она была словно одно из составляющих обстановки его ежедневных обедов, но постепенно стала превращаться в живую, довольно миловидную и, кажется, одинокую (по крайней мере без постоянного парня) девушку. Хм, а если взять и пойти к десяти часам, к закрытию, встретить её? Как бы случайно. Постоять где-нибудь поблизости, посмотреть… Сразу понятно будет, как она домой направится – если торопливо, бодро, то у неё наверняка есть к кому торопиться, а если равнодушно, не спеша, то… Или просто будет её уже поджидать друг какой-нибудь, тогда это моментом всё объяснит, и не надо больше забивать голову…

– Денис, ты идёшь или нет? – снова отвлекает его женский голос. – Сколько можно?!

На этот раз женщина молодая, утомлённая тяжёлым днём и капризами ребёнка. Она тянет мальчугана за руку, а тот упирается.

– Пойдём, а, сынок, – просит женщина. – Сейчас «Спокойной ночи» начнётся, на кухне конфетки есть. Чего ты?.. Пойдём, Дениса, пойдём скорей!

Игорь невольно, под настроение, прибавляет к матери и ребёнку себя – как бы он подхватил этого Денису, сказал бы ему бодро: «Устал, брат? Ничего-о, сейчас ужин порубаем, силёнок прибавится. Сильным станешь – ух!» И мальчуган закивал бы: «Сильний, сильний!» – «Ну, а как же!» Игорь, смеясь, звонко чмокает сына в пухлую щёку. Жена улыбается счастливо. Идут домой… М-да, двадцать восемь лет – что-то в мозгах смещается. Ещё недавно вид ребёнка вызывал у него брезгливость, презрительную осторожность, будто при встрече с маленьким, не особо опасным, но заразным зверьком. Даже и представить не мог, что у самого вот может появиться потребность иметь сына или дочку… А теперь внутри что-то забеспокоилось, стало тянуть, покалывать: найди, найди женщину, создай свой дом, семью, начни нормальную жизнь… У одних это раньше происходит, у других позже – у него началось в двадцать восемь…

– Игорёк! – позвали из тонара с фруктами. – Игорёк, коробочки вынесешь?

– Сейчас, – закивал он, – только тут закончу.

– И поломай их, а то нас штрафуют.

– Хорошо, хорошо…

Подработать никогда не мешает. Подработки составляют ощутимую добавку к зарплате, да ещё частенько мелковатой картошки дают, не слишком товарного вида яблоки, лук, морковку. Жить можно.