Рок-звезда

Мне бы хотелось остаться там, купаясь в неожиданной нежности Кена столько, сколько он бы позволил, но я не могла. Я должна была отпустить его. Должна была отступить назад, улыбнуться и пожелать ему доброй ночи. И не потому, что это было правильно, а потому, что с другой стороны парковки на нас смотрел человек, который морил меня голодом.

37

Пересекая пространство от одного к другому, я ощущала на своей спине взгляд Кена, а на груди – взгляд Ганса. Обычно я всегда была страшно рада видеть Ганса, но что-то в его позе, в его впалых щеках и запавших глазах, в его сжатых челюстях и прямой линии рта говорило мне, что эта наша встреча счастливой не будет.

– Привет, милый, – сказала я с фальшивой бодростью, подходя к нему.

Приблизившись, я заметила, что на нем все еще была подводка и сценический костюм со вчерашнего вечера. Домой вернулся не Ганс, а ГДЧ, который явно гулял и развлекался, как настоящая рок-звезда.

– Что это за хрен? – рявкнул Ганс, блестя налитыми кровью глазами и глядя через мое плечо в сторону дома Джейсона.

– Да просто знакомый, – улыбнулась я, показывая Гансу свою стопку карточек. – Он помогал мне готовиться к контрольной.

– А-а, у тебя теперь столько новых друзей, да? – едко спросил Ганс.

Он наклонил голову набок и прищурился, ожидая, что я поведусь на эту приманку. Засранец явно нарывался на ссору, но он уж точно не получит ее прямо тут, на парковке.

Я схватила Ганса за руку, которая была совершенно голой, несмотря на ноябрьский мороз, и потащила его в квартиру, даже не обернувшись на Кена. Захлопнув за нами дверь, я заперла ее изнутри.

Я не хотела, чтобы Ганс увидел мой страх.

– Я тоже очень рада тебя видеть, – съязвила я, стараясь казаться раздраженной, а не напуганной.

Щелкнув выключателем, я зажгла свет на лестнице. Ганс поморщился, как вампир от солнца. Я ненавидела эту его ипостась. Ненавидела, когда он был ГДЧ, находящимся под кайфом от выступления или от того, что он там принял, чтобы веселиться всю ночь после концерта.

Я начала подниматься по лестнице, стараясь оказаться от него подальше.

– Я знаю про Джейсона, – прозвучали резкие слова. Они вонзились мне в спину, как иглы дикобраза. Я продолжила подниматься.

– А что с Джейсоном? – спросила я, входя в гостиную, чтобы включить свет.

– Не надо мне этой херни! Виктория мне рассказала, что ты встречаешься с ним у меня за спиной, и я только что сам видел, как ты вышла из его чертова дома!

Я продолжила свой путь по крошечной гостиной, даже не оборачиваясь на Ганса.

– И ничего подобного, – сказала я, включая дрожащей рукой свет в столовой. – Мы с ним просто соседи, – я вошла в кухню и включила свет там. – Он единственный, кого я знаю в этом районе, и к нему по субботам приходят друзья. Если бы ты когда-нибудь бывал дома, мы могли бы пойти вместе.

Я осознала свою ошибку на секунду позже, чем надо. Зайдя в кухню, я загнала себя в угол. И теперь Ганс стоял позади меня, в проходе, загораживая мне выход.

Я знала, что он не причинит мне вреда. Ну, по крайней мере, понимала это мозгом, но мои нервы, сердце, мышцы и легкие тут же вспомнили другие ссоры, ужасные ссоры с совсем другим парнем. И все они кричали мне, что я в опасности. Что надо бежать.

– Ты что, трахаешь его? – мой прекрасный, ярко-контрастный мальчик был сейчас еще более черно-белым, чем обычно. Кожа, побледневшая от недель дневного сна и ночных гулянок. Черная щетина на запавших небритых щеках. Черные брови, сведенные на лбу в букву V. И черные зрачки, все еще расширенные от всей той дряни, которую он закачивал в себя все выходные.

– Нет! – закричала я, отступая вглубь кухни. – Какого хрена ты вообще такое спрашиваешь?

– Ну, я не знаю. Может, потому, что ты проводишь с ним все выходные, пока я рву задницу на работе, а потом, на хер, врешь мне об этом!

– Нет, я провела воскресенье с группой людей, один из которых – Джейсон, и не сказала тебе об этом только потому, что знала, что ты будешь вести себя как чертов… ревнивый… мудак!

Мои слова были агрессивными, но моя поза излучала страх.

Я снова отступила и натолкнулась задом на стену нашей крошечной кухни. Мое сердце билось в груди, как сумасшедшее, а поле зрения начало сужаться по краям от подступающей панической атаки. Я чувствовала, что начинаю задыхаться. Ганс приближался ко мне, и мои глаза заметались по сторонам в поисках выхода. В поисках оружия.

Я подумала, не перепрыгнуть ли через стойку в гостиную, но Ганс мог с легкостью поймать меня на лету. Подумала, не шмыгнуть ли мимо него, но он тут же схватит меня своими длинными ручищами. Так что я вместо этого схватила со стола слева от себя самый большой кухонный нож, который у нас был, и выставила его вперед, как саблю.

– Не подходи! – заорала я, задыхаясь.

Я больше не могла щелкнуть пальцами. Не могла вообразить спасительный знак «Стоп». Я забежала в кроличью нору слишком далеко. В моей истории такие ссоры кончались синяками, пролитой кровью и унижением. Я должна была защищаться. Меня некому было спасать.

Меня никто никогда не спасал.