Рок-звезда

Рафилла не могла ничего понять. Бобби совсем почти не пил и очень редко выходил на балкон, потому что — по его же словам — боялся высоты. А еще Рафилла помнила, что он говорил о женщине, жившей у него. Была ли она там, когда это произошло?

Просмотрев все газеты, Рафилла не нашла никакого упоминания о женщине. По сообщениям прессы, Бобби был пьян и находился дома один.

Несколько раз они с Луисом пытались связаться с ним в Америке, но каждый раз получали формальный ответ: „Бобби Монделла благодарит вас за добрые пожелания“.

И им пришлось прекратить эти попытки.

— Ну разве не странно, — сказала Одиль после роскошного обеда, — что Эдди Мафэр ни разу не попытался связаться с тобой? — Они сидели на кровати в комнате Рафиллы, совсем как в старые времена.

— А зачем ему это нужно? Ведь ты же знаешь, что мы в разводе.

— Вот как? — съязвила Одиль. — А я и понятия не имела.

— Да брось, мадам.

— Нет, это ты брось, звезда.

Рафилла усмехнулась.

— Я рада, что ты понимаешь, насколько я знаменита.

— Конечно. В забытой Богом Южной Америке, — добродушно заметила Одиль. — А здесь о тебе никто и не слышал, так что не задирай нос.

— Услышат, — уверенно заявила Рафилла.

— Да, и готова поспорить, что вот тогда-то Эдди Мафэр и забегает. Возможно, даже продаст в „Ньюс оф зе уорлд“ историю под названием „Моя жизнь с Рафиллой“. Вот это да!

— Ты зациклилась на Эдди.

— Мне просто любопытно. Я знаю тебя слишком хорошо, ты что-то не договариваешь об Эдди Мафэре. Например, почему он никогда не попытался увидеть Джон Джона? Он же его отец. Это ненормально! — И вдруг Одиль прижала ладонь ко рту. — Господи! Я поняла! Через столько лет я все же поняла!

— Что ты поняла? — робко поинтересовалась Рафилла.

— Ты, должно быть, считаешь меня круглой идиоткой?

— Только иногда, — сухо отрезала Рафилла и потянулась за сигаретой, хотя пообещала Луису бросить курить.

— Эдди, — прошептала Одиль, — не отец Джон Джона, да?

Рафилла почувствовала, что краснеет. Она холодно посмотрела на Одиль.

— Никогда не говори об этом.

— Но ведь это правда, да? — продолжала настаивать Одиль. — Я уверена, что это правда. Ты не можешь этого отрицать. Теперь я это точно знаю. Твой вид выдает тебя. — Она в изумлении покачала головой. — И Джон Джон абсолютно не похож на Эдди. Как же это я раньше не догадалась?

— Если ты хоть кому-нибудь об этом скажешь, между нами все кончено, — строго предупредила Рафилла.

Голубые глаза Одиль моментально стали серьезными. Она взяла подругу за руку.

— Мы же с тобой почти сестры. Ты можешь все рассказать мне, и твоя тайна останется со мной.

Рафилла столько лет хранила в себе эту тайну, что действительно почувствовала облегчение, выложив все Одиль. И о той короткой встрече с Крисом Фениксом на заднем сиденье лимузина, и о том, как Эдди лгал ей, избивал ее, о ее ужасном открытии, что он гомосексуалист. В порыве откровения Рафилла даже сообщила Одиль о женитьбе Луиса.

Одиль молча слушала, а когда Рафилла закончила, она крепко обняла ее.

— Тебе надо было раньше довериться мне. Не знаю, что я смогла бы сделать, но уж, во всяком случае, попыталась бы помочь тебе избавиться от этого ублюдка Эдди Мафэра.

— Стоит ли теперь обвинять его. Ведь это я заставила его жениться на себе против его воли.

— Вы только послушайте ее. Да ты всегда находишь оправдание для других. Пора кончать с этим и быть жестче.

— Это приказ?

— Вот именно. А теперь я вот что тебе скажу: не спеши с этим типом, с Луисом.

— Он не тип, Одиль, — возразила Рафилла. — Он ласковый и заботливый, и я его очень люблю.

Одиль насмешливо вздернула бровь.

— Не забывай, что я видела его фотографию на обложке альбома. Он, конечно, симпатичный, вполне возможно, благородный, но чертовски женатый мужчина. Так что будь осторожна, не попади больше в какую-нибудь историю.

Рафилла рассмеялась.

— Тебе надо с ним познакомиться.

— У меня есть такое намерение. Руперт уже получил указание: никакого юга Франции этим летом. Мы едем в Рио, я сгораю от нетерпения увидеть тебя на сцене!

Рафилле вполне хватило двух недель, проведенных с семьей. Все относились к ней чудесно, может быть, даже чересчур. Мать до сих пор обращалась с ней, как с молоденькой девушкой, а Руперт доводил до бешенства своими подначками.

А она привыкла к независимости и, кроме того, очень скучала без Луиса. Да и Джон Джон рвался назад к своим друзьям.

Прощание с семьей в аэропорту Хитроу расстроило Рафиллу, но как только они с Джон Джоном сели в самолет, она успокоилась.

— Нами заинтересовался Маркус Ситроен, — радостно заявил Тинто, расхаживая по офису.

— Кто это? — равнодушно спросила Рафилла, хотя прекрасно знала, кто такой Маркус Ситроен. Разве могла она забыть?

— Маркус Ситроен владеет компанией „Блю кадиллак рекорда“ в Америке, — ответил Тинто, чуть ли не прыгая от восторга. — „Блю кадиллак“ — одна из крупнейших компаний.

— А я думала, это автомобиль, — безразлично бросила Рафилла.

Луис посмотрел на нее удивленно.

— Он приезжает в Рио на карнавал. Каждый год, — продолжил Тинто.

— Прекрасно, — пробормотала Рафилла.

— И он хочет познакомиться с вами.