Рокировка

– Значит так, господа. Сейчас, вы откроете двери в их камеры, вроде как для осмотра доктором, а после для допроса, который будет проводить господин подполковник. А между делом я буду вам рассказывать, как на Востоке людей пытают. А потом предложу вам воспользоваться этим методом. В общем, они должны думать, что я приехал их жутко пытать. Ваша задача – мне подыгрывать. Понятно?

– Чего ж непонятного? – дружно удивились жандармы.

– Тогда начинаем, – усмехнулся Сашка, кровожадно потирая руки.

Подполковник, слушая его, только головой удивленно качал. Жандармы прошли в арестную зону и принялись греметь ключами, отворяя двери. Квасков, подчиняясь жесту парня, прошел к камерам и, заглянув поочередно в каждую, одарил арестованных многообещающими взглядами. Рядовые, отойдя в сторону, встали так, чтобы из камер их не было видно, и Сашка, бесшумно пройдя к открытым дверям, принялся громко вещать:

– Вы не поверите, господа, каких успехов добиваются арабы, допрашивая пленных своими методами. И ведь шельмы что вытворяют. Берут тонкое шило и втыкают его промеж суставов. А после этим шилом начинают по костям шерудить. Не поверите, господа, ни один человек до локтя не выдерживал.

– Это как? – нашелся с вопросом Иван Власович.

– У человека в руке только на запястье четырнадцать суставов. Так вот, до сустава, что в локте, ни один не выдерживал. Боль такая, что человек начинает под себя гадить. В общем, вы перед тем, как тех двух к столу привязать, их разденьте сначала. Ну, чтобы потом портки стирать не пришлось. А еще лучше сразу в ведро поганое их сажайте. Грязи меньше будет.

– А следы на руках? – последовал вопрос от Аркадия Акакиевича.

– Господь с вами, сударь, какие следы? – громко рассмеялся Сашка. – Дырочки махонькие и только. Никакой врач и внимания не обратит. А вообще, ежели вам от клиента избавиться желательно, то поступайте, как с английским королем Яковом, кажется, поступили.

– Это как же? – заинтересовался подполковник.

– А ему в зад бычий рог загнали, который сначала прожгли вдоль. А после через тот рог в брюхо раскаленный прут всадили. Не поверите, ни один врач ничего не поймет. Да вон, доктор вам сам подтвердит, – добавил Сашка, указывая на идущего по коридору врача.

– Я вам верю, сударь, – удивленно хмыкнул подполковник. – Мне говорили, что у вас в этих делах огромный опыт.

– Даже не сомневайтесь, ваше превосходительство, – улыбнулся Сашка, показывая ему большой палец. – Только скажите. Я вам любого клиента разделаю так, что ни один врач ничего не заметит.

– Уж в этом я теперь не сомневаюсь, – заверил его подполковник совершенно искренне.

Врач, осмотрев арестованных, дал добро на предварительный допрос, и первым в камеру к раненному в плечо вошел подполковник. Встав над кроватью арестованного, он окинул его долгим, мрачным взглядом и, презрительно скривившись, спросил:

– Говорить будем, или сразу специалиста позвать?

– Какого специалиста? Зачем? – испуганно уточнил арестованный, слышавший весь предыдущий разговор.

– Ну как же. Вы же, сударь, врать и запираться изволите. Вот он вам и поможет всю правду рассказать, – хищно усмехнулся подполковник, и арестованный, вздрогнув, затряс головой:

– Не надо специалиста. Я все скажу. Спрашивайте.

Задав все нужные вопросы, подполковник вышел из камеры, приказав закрыть дверь, и, перейдя в камеру к раненному в филейную часть, повторил допрос. Тут все было точно так же. Одного разговора в коридоре оказалось достаточно, чтобы арестованные поспешили поделиться всеми своими знаниями. Закончив допрос, Квасков вышел из камеры и, пройдя к посту дежурного, растерянно покачал головой, глядя на Сашку.

– Вы, сударь, словно колдун какой. Сколько лет служу, а такого еще не видел. Они же оба до полусмерти напуганы. Как так?

– Все просто, Лев Иванович, – с довольным видом усмехнулся Сашка. – Человек существо особое. С воображением. И однажды испытав боль, той боли начинает бояться. А мои рассказы на их боль и наложились. Вас и людей ваших они уже знают. А вот мой голос еще не слышали. А рассказал я много. Вот они сами себя и запугали до обморока.

– И все? – дружно удивились жандармы.

– А ежели б не сработало? – помолчав, спросил подполковник.

– Тогда кому-то из ваших подчиненных пришлось бы сбегать в ближайшую скобяную лавку. За иглами, которыми шорники кожу шьют, – ответил Сашка, усмехнувшись так, что вздрогнули все присутствующие.

– Так ваши рассказы были не байками? – растерялся подполковник.

– Я несколько лет в Африке воевал и такого насмотреться успел, что от тех картин даже наших забойщиков стошнит, – вздохнул парень.

– Господи, спаси и помилуй, – истово перекрестились рядовые жандармы.

– Что будем делать дальше? – повернулся Квасков к парню.

– Едем на адрес. Автомобиль у меня есть. Город водитель знает. Через час на месте будем, – предложил Сашка.

– Согласен. Иван, поднимай дознавателя с группой, – скомандовал он своему подчиненному. – Аркадий, сходи в оружейку, винтовки возьми на обоих. Идемте, Александр Викторович.

– Саша, Лев Иванович. Для вас просто Саша. Я настаиваю, – улыбнулся парень.