Рокировка в длинную сторону.doc

пробежать за трамваем: бдительный постовой разразился оглушительной трелью, а

потом прокричал что-то грозное, тряся кулаком. Связываться с рабоче-крестьянской

милицией имея под полой курточки заряженный револьвер в планы Саши не

входило, так что он почел за благо выполнить законное требование и легко

соскользнул с 'колбасы' прочь.

После трамвая Бугор видимо успокоился, и теперь шагал уже спокойно. Дом, к

которому мясник привел Сашу, выглядел каким-то покосившимся, и неуютным. Но

Белова это не смутило: уж он-то хорошо знал, какие хоромы могли скрываться за

непритязательной внешностью. По многим приметам Александр распознал'малину'

местного криминалитета и собрался.

Домик охраняли. Несколько молодых парней со снулыми, чуть дебильными

лицами, бестолково слонялись вокруг, бездарно изображая праздношатающихся.

Оценив их расположение, Саша перешел на другую сторону улочки, дождавшись

удобного момента, нырнул в пышный куст давно отцветшей сирени и затаился,

дожидаясь смены караула.

Организация воровской караульной службы приятно удивила и обрадовала

бывшего полковника. Явившийся на смену 'часовой' был один! Теперь оставалось

только дождаться ухода старой смены.

Стоявший на стрёме шпаненок-переросток даже не дёрнулся когда ему в голову

прилетела нунчаку, и плавно словно в замедленной съёмке, стёк на землю.

Александр оттащил тело в тень, быстро прошёлся по карманам и на секунду

опешил, разглядывая трофеи.

Рядом с примитивным кастетом, небрежно выточенным на станке, оказался

великолепный стилет, отлично сбалансированный, с фигурной рукоятью и

бархатными ножнами. Разглядывая тонкое трехгранное лезвие, Саша разглядел

клеймо миланского оружейника примерно шестнадцатого столетия. Как такое чудо,

сделавшее бы честь любому музею, оказалось в корявых руках этого генного

мусора? 'Чудны дела Твои...' - задумчиво пробормотал Александр, упрятал стилет в

рукав и двинулся к дому.

У дверей он остановился, несколькими упражнениями вогнал себя в боевое

состояние... 'Погнали!'

На первом этаже дома было относительно тихо, и лишь трое урок распивали

какую-то белёсую мутную жижу из четвертной бутыли.

Словно молния, нунчаку прошлась по головам бандитов и все трое полегли даже

не успев потянуться за стволами. Контроль Саша делал теми же нунчаку, беря в

захват и ломая шею. В карманах пьянчуг, кроме финок из дрянной стали и

самодельного кистеня в виде гирьки на ремешке, отыскался потертый браунинг,

который Сашка также прибрал себе, здраво рассудив, что невредно иметь пистолет,

с куда меньшим усилием на спусковом крючке, чем у нагана. Для его не слишком-

то сильного детского тела это было важно.

На втором этаже играл патефон. В его шипении, хрипах и завываниях, никто из

сидевших в комнате не услышал, как весь этаж буквально вымер, превратившись в

филиал морга. Восемь тел, разной степени целостности, замерли уже навсегда, а

виновник скоропостижной кончины бандитов приостановился перед дверью, за

которой шла неспешная беседа.

Главари обсуждали какие-то свои дела, но практически ничего из сказанного Саша

не понял. Какие-то клички, отсылки к известным собеседникам событиям, и ругань

властей. Поняв, что ничего интересного он не услышит, Александр вошёл в

комнату,

- Кто хозяин дома?

- А ты мил человек, каких будешь? - Вежливо поинтересовался старик, сидевший

в углу.

Вместо ответа Александр выстрелил в ногу его собеседнику, сидевшему рядом, и

тянувшему руку к поясу.

- Мне нужен один человек для обстоятельного разговора. Он будет жить, а

остальные могут умереть.

- С-сучёнок, - упавший на пол мужик, в шелковой рубахе, широких штанах и

начищенных до сизого блеска сапогах, сделал движение, которое Саша расценил

как угрожающее, и наган поставил точку в ещё одной бессмысленной жизни.

- Пожалуй, я смогу ответить на ваши вопросы, - спокойно произнёс старик и

прикрыл глаза.

Четыре выстрела, и мягкий звук падения тел.

Аарон Зигельбаум, совсем не был дураком, и когда в комнату вошёл мальчишка с

револьвером и пистолетом в руках, сразу оценил и походку, и то, как двигались

стволы, отслеживая малейшее движение собравшихся. А ещё ему - уголовнику с

сорокалетним стажем, побывавшему почти во всех крупных тюрьмах Российской

Империи и даже бежавшему с Сахалинской каторги, стало страшно. Он увидел

перед собой не человека, а функцию. Чистого убийцу, для которого смерть есть

просто не заслуживающий упоминания факт в биографии. Он знавал душегубов,

для которых жизнь человека не стоила ровным счетом ничего, но даже они хоть

как-то реагировали на смерть себе подобных. А этот мальчишка с красным

галстуком на шее убивал без эмоций вообще, словно строгал палочку или забивал

гвозди. И Аарон, ничуть не кривя душой, тут же приговорил своих сообщников,

надеясь, что его пронесёт и на этот раз.

Затянувшаяся тишина заставила его открыть глаза и оглядеться. Пули легли точно

в сердце каждого урки, что лишний раз говорило о верности принятого решения. А

перед ним стоял худощавый мальчишка в потертой серой одежде и пионерском

галстуке на шее. Мальчишка с двумя пистолетами, остро пахнущими порохом. И с

глазами палача...