Рокко

Пока Грейс не вернулась в его жизнь, Рокко не заботило, будет он жить или умрёт. Но теперь, когда он почувствовал вкус жизни, которую мог бы вести, если бы Чезаре не забрал его из приюта, он хотел большего — больше Грации в своих объятиях и в своей постели, больше чувствовать себя частью команды Нико, больше быть частью мира, а не наоборот.

Он хотел уйти. Не только для того, чтобы обеспечить безопасность Грейс, но и для себя самого. К чёрту Чезаре. К чёрту команду Де Лукки. К чёрту мафию. К чёрту правила. После того, как они закончат здесь, он мог бы позвонить Нико и сказать ему, чтобы он приставил больше охраны к Мантини. Если он найдёт Тома, то спрячет его. А потом он поедет в Нью-Йорк и осуществит мечту, которая была у него с десяти лет. Впервые у него были не только навыки и сила, чтобы заставить Чезаре заплатить за то, что он сделал, но и воля. Он получит свободу и отомстит. И тогда он вернёт себе свою жизнь, точно так же, как сегодня вечером его прекрасная, храбрая Грейс вернула свой голос.

На кончике его языка вертелось желание послать Чезаре на хрен, нажать кнопку отбоя и разобраться с последствиями. Но он слишком долго прожил в этой жизни, чтобы принять опрометчивое решение, которое привело бы к верной смерти. Он хотел жить. И чтобы сделать это, ему придётся вести осторожную игру.

— Ты становишься мелодраматичным в старости, — огрызнулся он. — Мне нужно немного времени. Нико Тоскани весь в этом дерьме. Мантини в больнице неприкосновенен.

— Ты не единственный мой солдат там, — сказал Чезаре. — Даже если ты подведёшь меня, работа будет выполнена, а если не тобой, то рассчитывай заплатить цену за неудачу.

Рокко закончил разговор, кровь стучала у него в ушах. О ком, чёрт возьми, говорил Чезаре? Он знал всех в команде Де Лукки, даже солдат, которых отправили в другие группировки. Больше никого не было ни в Вегасе, ни в Неваде, если уж на то пошло. Может быть, Чезаре блефует? Правда для него ничего не значила. А его сын, по-видимому, значил ещё меньше.

Приёмный сын. Однажды он разыщет свою семью и узнает, кем он был на самом деле.

— Рокко! — Грейс выбежала в коридор. — Я сделала это. Я пела на сцене!

— Да, ты это сделала, сara mia (*дорогая моя, итал., прим. перев.). — Он поймал её на бегу, поднял на руки. — Ты была великолепна. У тебя голос ангела.

— Ты можешь в это поверить? Несколько недель назад я бы никогда не подумала, что буду петь на сцене. — Она обхватила его руками и крепко обняла. — Или что я бы наставила на кого-нибудь пистолет или попросила тебя сделать то, что ты делаешь, чтобы помочь мне найти Тома. Или что я снова буду с тобой. Пути назад нет, Рокко. Я совершенно новая я.

Его сердце, казалось, вот-вот выскочит прямо из груди. Дело было не только в ней. Несколько недель назад он никогда бы не подумал о неподчинении приказу, лжи Чезаре, владении грёбаным бизнесом или посиделки на встрече с командой Нико, как если бы он был одним из парней. И он не мог себе представить, что снова станет частью жизни Грейс, будет держать её в своих объятиях, впустит в своё сердце. Она была права. Пути назад не было. Но ничто никогда не пугало его так сильно, как предстоящая дорога и несбыточная мечта, которая, в конце концов, могла оказаться и не невозможной.

Глава 13

— Поставь его на колени.

Чезаре скрестил руки на груди, когда Рокко толкнул солдата преступной семьи Фальцоне на скалистый берег Ньютон-Крика. Солдат расстрелял семейный ресторан Гамболи, убив тётю и племянника дона, а также двух гражданских лиц. Дон вызвал команду Де Лукки, и в течение нескольких часов они нашли бойца, прячущегося в подвале дома своего брата.

— Ты уверен, что поймали нужного человека? — потребовал Чезаре. — Дай мне посмотреть на его лицо.

Рокко развязал узел на капюшоне, который он надел на голову солдата, когда вытаскивал его из дома. Рокко ничего не чувствовал, когда он умолял сохранить ему жизнь, ничего, когда его сестра умоляла Рокко пощадить его, ничего, когда его сын кричал, чтобы он не причинял вреда его отцу. После многих лет пыток и избиений он научился отступать в холодное, тёмное место, когда нужно было сделать работу, в пустоту без эмоций и чувств, где всё, что имело значение — это подчиняться командам Чезаре.

— Поторопись.

Рокко снял капюшон, сдвинув его на голову солдата и положил руку ему на плечо на случай, если он попытается убежать. Они всегда пытались убежать, точно так же, как он всегда пытался убежать, когда Чезаре водил его в подвал на тренировку. И так же, как Рокко, жертвы быстро понимали, что им некуда идти и некому их спасти.

— Да, это он. Молодец.