Рокоссовский

Так и случилось. Группа Рокоссовского, опрокидывая на пути мелкие вражеские отряды, в течение 8 октября обошла Гжатск с севера и в ночь на 9 октября, найдя подходящее место, с боем форсировала Гжать и благополучно переправилась на ее восточный берег. После этого штаб 16-й армии и присоединившиеся к нему части и подразделения стали двигаться в восточном направлении. Только в сорока километрах от Можайска, в лесах севернее Уваровки, штабу 16-й армии удалось добиться связи по радио со штабом фронта. В тот же день последовало распоряжение двигаться в район Можайска, а за Рокоссовским и Лобачевым прибыл самолет.

Перед отлетом Рокоссовский отдал последние указания Малинину о переходе на новое место. Попрощались. Внезапно Малинин сказал:

– Я думаю, вам надо взять с собой приказ о передаче участка и войск 16-й армии Ершакову.

– Это зачем же? – удивился командарм.

– Может пригодиться, мало ли что бывает...

С тем и отбыли.

К этому времени положение на центральном участке советско-германского фронта было грозным. Как уже упоминалось, к исходу 6 октября значительная часть войск Западного и Резервного фронтов была окружена западнее Вязьмы. 7 октября в Москву по вызову Ставки Верховного Главнокомандования прилетел генерал армии Жуков, до этого командовавший Ленинградским фронтом. Председатель Совета Народных Комиссаров и Верховный Главнокомандующий Сталин болел гриппом и поэтому принял генерала Жукова у себя на квартире. Кивком головы приветствовав генерала, Сталин сразу же повел его к карте. Как вспоминает Жуков, он сказал:

«– Вот, смотрите. Здесь сложилась очень тяжелая обстановка. Я не могу добиться от Западного фронта исчерпывающего доклада об истинном положении дел. Мы не можем принять решений, не зная, где и в какой группировке наступает противник, в каком состоянии находятся наши войска. Поезжайте сейчас же в штаб Западного фронта, тщательно разберитесь в положении дел и позвоните мне оттуда в любое время. Я буду ждать».

8 и 9 октября Жуков потратил на ознакомление с положением дел. Оно было неутешительным. Окруженные войска продолжали сражаться в районе Вязьмы. Попытки их вырваться из окружения оказались неудачными, но, как писал впоследствии Жуков, «благодаря упорству и стойкости, которые проявили наши войска, дравшиеся в окружении в районе Вязьмы, мы выиграли драгоценное время для организации обороны на Можайской линии. Кровь и жертвы, понесенные войсками окруженной группировки, оказались не напрасными. Подвиг героически сражавшихся под Вязьмой советских воинов, внесших великий вклад в общее дело защиты Москвы, еще ждет своего описания».

10 октября Ставка приняла решение назначить Жукова командующим Западным фронтом. Бремя ответственности, которое он принял на себя, было огромным: ему предстояло защитить столицу, ему надлежало воплотить в реальное дело дух армии и страны, выраженный в крылатой и горькой фразе тех дней: «Велика Россия, а отступать некуда: позади Москва».

Предстояло создать прочную оборону на рубеже Волоколамск – Можайск – Малоярославец – Калуга, и оборона эта должна была быть глубокой. В кратчайший срок следовало создать вторые эшелоны и резервы фронта, чтобы иметь возможность маневрировать ими для укрепления слабых участков фронта. Организовав твердое управление войсками, необходимо было наладить наземную и воздушную разведки, материально-техническое снабжение войск. Чтобы сделать все это, у нового командующего было очень мало времени, а главное, сил. Ведь к тому моменту, когда он начал руководить фронтом, в его распоряжении не было достаточно войск даже для того, чтобы просто задержать наступление противника.

Рокоссовский и Лобачев прибыли в штаб Западного фронта как раз в момент смены командования. В небольшом одноэтажном домике, куда явились представители 16-й армии, кроме Конева и Булганина, находились члены ГКО Ворошилов и Молотов. Первый же вопрос, который задал прибывшим маршал Ворошилов, был:

«– Как это вы со штабом, но без войск 18-й армии оказались под Вязьмой?

– Командующий фронтом сообщил, что части, которые я должен принять, находятся здесь.

– Странно...»

Предусмотрительный начальник штаба армии был прав, и Рокоссовскому ничего не оставалось, как предъявить приказ от 5 октября. В разгар беседы появился и новый командующий фронтом. Коротко поздоровавшись с Рокоссовским и Лобачевым, Жуков ознакомил их с обстановкой и предложил отправиться в Можайск для организации обороны Можайского укрепленного района. 11 октября командованием Западного фронта было сделано и соответствующее распоряжение. Приказ этот, знаменовавший начало совместной работы Рокоссовского и Жукова в годы Отечественной войны, гласил: