Рокоссовский: терновый венец славы

- В моих внуках. - Лицо Рокоссовского потеплело. На щеках пробился болезненный румянец. - Старший, Костя, становится взрослым... Уже начинает басить. Хороший парень. Младший внук Павлик пошел только что в первый класс. Теперь мы не-разлучные друзья: вместе учимся, вместе играем. - Маршал вышел из-за стола, открыл дверь. - Павлик, иди сюда!

Когда к нему подошел вихрастый малыш, с большими моргающими глазами*, с вымазанными в чернилах пухленькими щечками, дедушка словно захмелел от радости.

- Вот он, мой ученик. - Рокоссовский вытер платком щеки внука, который крутил головой, чтобы избежать этой неприятной процедуры.

- Павлик, кем ты собираешься стать, когда вырастешь? — спросил корреспондент.

- Прокурором, - серьезно ответил малыш.

- О-о, как ты высоко берешь! - улыбнулся маршал и, повернувшись к подошедшей дочери, сказал: - Ада, у нас с представителем прессы пропал контакт. Может, ты ответишь на его вопросы?

- С удовольствием, - усмехнулась она, поглаживая волосы сына.

- Отлично! Вот это идея! Превосходно! - воскликнул сотрудник газеты.

- Даже интересно знать, что думает обо мне моя дочь, - сказал Рокоссовский.

Несколько часов подряд задавал вопросы корреспондент учительнице французского языка Аде Рокоссовской (она сохранила добрачную фамилию).

- Как вы относитесь к известности маршала Рокоссовского?

- Для меня он прежде всего был и остается отцом, близким, любимым человеком, который чинил мои куклы, помогал мне решать задачи по алгебре, читал Пушкина, Байрона^ Мицкевича, Есенина, учил ездить на лошади, понимать и любить природу. Таковы почти все отцы, но мой все равно кажется мне самым добрым, самым чутким, самым умным и веселым.

- Как вы считаете, какой нрав у вашего отца»?

- Мой отец очень веселый, остроумный и неунывающий. Он умеет шутить, петь песни, которых знает великое множество. Причем оц поет не только русские песни, но и польские, и литовские. Он очень уважает талантливых людей и бережно к ним относится.

- Вы можете привести пример?

- Пожалуйста. Во время боев на Днепре, обходя позиции^ он услышал прекрасную мелодию украинской народной песни, которая лилась из окопа. Он дослушал песню до конца, а затем подошел к солдату. Отец поговорил с ним, записал его фамилию и пообещал, что после освобождения Киева он направит его учиться пению в консерваторию. Солдат пытался отказываться, неудобно, мол, ему перед товарищами, они будут воевать, а он поедет песни распевать. Но командующий фронтом сдержал свое слово: рядовой Кривуля был откомандирован на учебу в киевскую консерваторию. Узнали мы об этом случае спустя несколько лет после войны из письма самого Кривули, ныне солиста Ленинградской оперы. Немало отец сделал и для того, чтобы получил возможность учиться пению и сын полка, сейчас известный исполнитель русских народных песен Иван Суржиков.

- Как вы считаете, почему Константин Константинович к семидесяти годам сумел сохранить такую спортивную осанку и моложавый вид?

- Это все потому, что он любит спорт. Особенно уважает волейбол и теннис, но футбола не любит. Когда идет по телевизору футбол, он говорит моему старшему сыну: «Костя, иди смотри, там уже твои «башашкины» бегают».

- Почему он так называет футболистов?

- Дело в том, что когда папа командовал Северной группой войск, туда приехала какая-то известная футбольная команда, где третьим номером играл защитник Башашкин, который в нетрезвом виде начал дебоширить в городе среди поляков. Скандал принял такой оборот, что пришлось вмешаться в это дело маршалу. Когда папа пытался его урезонить, тот артачился: меня вся Москва знает, когда возйикает потребность сообразить на троих, то говорят: «Башашкиным будешь?» С тех пор папа Предвзято относится к футболистам и называет их «башашки-ными».

- Что еще вы могли бы сказать о маршале Рокоссовском?

- Мой папа страстно любит природу. Он может часами бродить по лесу в поисках грибов, ягод, уважает охоту и рыбалку. Если бы вы знали, как он обожает розы! Отец не расстается с ними всю свою жизнь. Теперь он их выращивает на даче. Обзавелся специальной литературой и ухаживает за ними сам. Я очень рада, что любовь к природе он передаст и внукам.

—Неужели ваши отношения с отцом всегда были такими безоблачными?

- Почему, всякое бывало. Иногда сгущались тучи. Он мог быть строгим и требовательным. После войны я, как и большинство моих сверстников, стояла перед выбором жизненного пути. Война помешала вам кончить школу. Каково было садиться вновь за парту? Отец же советовал учиться, несмотря ни на что. Я противилась, тогда он поставил вопрос очень серьезно: я сажусь за парту или лишаюсь его уважения. Всю оставшуюся жизнь я буду благодарить его за тот ультиматум.

2