Роковая Роксана

Впервые я услышала, чтобы он так кого-то назвал, тем более – женщин, леди. Похоже, бред госпожи Бэдфорд больше всех задел именно его.

- Они так кричали, - сказала я, чтобы его утешить, - что я с перепугу не разобрала ни слова. Думаю, там никто ничего не разобрал. Я даже не поняла, чем они были недовольны.

- Не поняла? – он быстро взглянул на меня. – Почему не сказала нам с мамой, что этот юный дурак угрожал тебе пистолетом?

Так. Слухи разлетаются быстро. Этого я не предвидела. Думала, история с Эмилем станет известна хотя бы завтра.

- Никто не пострадал, - я тщательно подбирала слова. – И не уверена, что Эмиль мне угрожал… Кажется, он говорил по самоубийство.

- Трижды дурак, - сердито сказал отчим, понемногу оживая. – Хорошо, что там оказался граф. Расторопный парень. Хотя сначала я был настроен против него. А насчёт Бэдфорда ты оказалась права. У него точно канарейки в голове. От таких надо держаться подальше. Особенно когда они с пистолетом и говорят о самоубийстве. От самоубийства до убийства – полшага. Если Бэдфорда выпустят, я его к тебе и на десять шагов не подпущу.

- Не переживай, - я сделала шаг вперёд и поцеловала его в щёку. – Сама к нему на сто шагов не подойду. Ладно, я спать. Хорошо? Всё равно вечер получился слишком волнительным.

- Конечно, спокойной ночи, - отчим погладил меня по голове и ушёл, на ходу загасив свечу.

Некоторое время я стояла на пороге, слушая шаги в темноте, а потом медленно закрыла дверь и привалилась к ней спиной.

Вот оно – то, что я не сразу поняла. Это крутилось, крутилось в мыслях, но понадобилось время, чтобы я вспомнила и до моего сознания дошёл смысл сказанного.

Что кричала матушка Эмиля графу?

«Мы надеялись, что вы освободите наш город от этой зловредной особы».

А что сказал графу Эмиль, когда ворвался с пистолетом?

«Она вам не достанется!».

Сначала я решила, что Эмиль, действительно, помешался от ревности. Но… но что, если это была не ревность? Что если Эмиль пытался защитить меня от графа Бранчефорте? Потому что его родные надеялись на графа…

Мне стало холодно, несмотря на то, что в комнате было тепло.

Получается, граф приехал в Солимар всё же из-за меня, если даже кучеру было известно, где я живу. Вполне вероятно – приехал по жалобе Бэдфордов. Эмиль узнал об этом, попытался меня защитить и попал в тюрьму. А граф прибудет завтра на ужин.

Почти ловушка.

Сев обратно за стол, я перечитала набросок статьи, хотела смять его и порвать, но в последнюю секунду передумала.

Пусть граф играет в те игры, которые считает нужными. Я ни в чём не виновата. И значит, мне нечего бояться. Истина рано или поздно станет известной. А граф не производит впечатления тупоголового чиновника. Он должен разобраться… Только в чём? Не свожу ли я людей с ума, и не я ли отравила трёх своих женихов? Какой бред…

Машинально запечатав статью в конверт, я надписала имя главного редактора газеты и уже собралась позвать служанку, но тут взглянула на часы. Почти полночь. Если завтра мы ждём графа, то мама поднимет слуг в четыре утра. Наверняка, все спят. Было бы бесчеловечно будить Мэри-Анн перед важной работой.

Можно подождать до завтра, но тогда статья не выйдет в утренней газете… А если уже известно, что Эмиль бегал по театру с пистолетом, то послезавтра новость будет уже не новостью.

Решено, схожу сама. Здесь недалеко, на улицах горят фонари, в этой части города спокойно – бояться нечего.

Я быстренько надела дорожное платье прямо поверх ночной рубашки, накинула чёрный дорожный плащ с капюшоном и туфли на босу ногу, а потом со всеми предосторожностями вылезла в окно, окончательно затоптав клумбу.

Было темно, с гор тянул свежий ветерок, а на чёрном, как бархат небе, не было ни одной звезды, только болтался тусклый тонкий месяц, похожий на демоническую улыбку. Не слишком приятная ночь. Но ничего страшного – всего-то сбегать до издательства и обратно. Почти детская прогулка.

Оглядевшись, я запахнулась в плащ, натянула капюшон до кончика носа и зашагала по улице, стараясь держаться подальше от фонарей.

Я не зря сторонилась освещённых мест – спектакль в опере только что закончился, и по проспекту прогуливались дамы и господа, наслаждаясь видом на реку и обсуждая… ну да, обсуждая то, что произошло сегодня вечером в королевской ложе. Если бы дело касалось кого-то другого, я с удовольствием воспользовалась бы своей маскировкой и послушала, как сплетничают уважаемые люди нашего города. Но в том-то и дело, что слушать сплетни о себе совершенно не хотелось.

Чтобы меня точно никто не узнал, я свернула в переулок, надеясь обойти площадь задворками. Здесь было не так светло, как на главных улицах, но мне хватало света из окон. Я торопилась и старательно закрывала лицо капюшоном, и поэтому не заметила человека, который остановился у меня на пути.

Я врезалась в него, уткнувшись носом в расшитый камзол, пробормотала «простите» и хотела бежать дальше, но когда сделала шаг в сторону, чтобы обойти господина, он тоже сделал шаг в сторону, снова встав на моём пути.