– Так мы и сделаем. – Ирен издала театральный вздох и, следуя за мной, вышла из огромной библиотеки в холл. Он был длинный и величественный, как приемная монарха, и отсюда просматривались элегантные комнаты, включая оранжерею. В ее высокие незанавешенные окна проникали лунные лучи и электрический свет с улицы.
Большие экзотические растения в оранжерее отбрасывали зловещие тени. Проходя мимо этой комнаты, мы остановились. Мне показалось, что мы заглянули в причудливый кошмар Алисы в Стране чудес.
Ирен схватила меня за руку:
– Нелл! Что это такое?
Я посмотрела в ту сторону, куда указывала подруга.
– Думаю, крайне запущенный папоротник адиантум, или венерин волос.
– А в чем это он растет?
– Э-э… трудно разглядеть в полумраке. Но, кажется, что-то вроде плетеной корзины.
– Необыкновенно большая плетеная корзина. Наверное, в ней поместилась бы свернувшаяся кольцом кобра, – предположила Ирен. Она приблизилась к растению, словно завороженная этой мыслью.
– Кобра! Только не в Нью-Йорке! Нам пора! Не время глазеть на гигантские домашние растения!
– С колесиками! – добавила примадонна с восхищением. – Ну конечно!
Раньше я не замечала за подругой интереса к жизни растений, а также к цветочным горшкам.
– Ирен, ради бога!
Однако моя спутница увлеченно рыла землю под раскидистыми узорными листьями, как свинья в верхней части Бродвея.
– Ты загубишь свои перчатки и одно из немногочисленных платьев, которые взяла с собой в эту поездку!
Казалось, она меня не слышит. Я подошла поближе, намереваясь отвлечь Ирен от внезапно пробудившегося интереса к папоротникам и увести из оранжереи.
Вдруг она выпрямилась, держа в испачканной руке какой-то темный предмет прямоугольной формы.
– Пропавший журнал! Я в этом уверена.
– Откуда ты знаешь? – Только свинье пришелся бы по вкусу запах разрытой земли. – Он же завернут в клеенку и покрыт грязью. И, возможно, червями.
В ответ Ирен порывисто поднесла сверток к губам и поцеловала.
Я онемела от ужаса, а она рассмеялась:
– Разве ты не видишь, что́ именно использовали как цветочный горшок?
– Плетеную корзину. На колесиках… Как странно! Очевидно, это какой-то декоративный предмет.
– И, судя по конструкции, явно что-то старинное – возможно, середины века.
– Конструкция… Ой! – Я никогда не работала няней, только гувернанткой, но наконец сообразила, что́ мы видим перед собой. – Детская коляска!
– Очень старая и потрепанная. Быть может, в ней возили единственную дочь мадам Рестелл. А позже использовали в качестве кашпо для растений. А еще позже сочли удобным тайником и спрятали в ней журнал со списком клиенток, которые отдали своих детей на усыновление.
Видимо, журнал пролежал здесь, в земле, более десяти лет. Мина даже не подозревала, что в коляске могут быть спрятаны разыскиваемые ею записи.
– О господи! Как ты думаешь, Шерлок Холмс обнаружит этот тайник?
– Никогда в жизни, моя дорогая Нелл! Младенцы и детские коляски не входят в сферу компетенции гения дедукции. Но, конечно, он счел бы разрытую землю достойной исследования. Так что давай-ка наведем здесь порядок, как образцовые садовники, и улизнем с добычей, пока нас не обнаружили.
Итак, мы покинули великолепный особняк, в котором умерли две женщины, связанные между собой столь странным образом. Мы ликовали и так перепачкались, что нам просто необходимо было срочно принять ванну.
Глава сорок пятая
Превосходная идея
У нас есть устрицы, пара куропаток и небольшой выбор белых вин. Нет, Уотсон, вы не умеете ценить мои достоинства домашней хозяйки.
– Код! – воскликнула Ирен на следующее утро.
– Код! – эхом вторила ей я.
Мы недолго радовались своей победе, поскольку в журнале, который столько лет искала Мина, обнаружилось лишь бессмысленное скопление букв и цифр.
– То, что придумал один человек, смогут расшифровать другие, – заявила Ирен.
Я не была в этом столь уверена, но дискуссию пришлось отложить: в дверь постучал коридорный, державший в руке лондонскую визитную карточку Шерлока Холмса.
– Пригласите, – распорядилась Ирен и поспешно обвела взглядом нашу гостиную. Она хотела убедиться, что не осталось никаких предательских следов земли. – Покажи ногти, Нелл, – велела она строгим гувернантским тоном.
Я послушно вытянула руки:
– Щеточка для ногтей уничтожает любые следы этой… пакости.
Затем Ирен продемонстрировала мне собственные пальцы.
– Чище не бывает, – заметила она, подмигнув, как в водевиле.
Журнал примадонна спрятала в ящике письменного стола.
– Какая жалость, что нам нечего предложить мистеру Холмсу, – с наигранным огорчением посетовала она.
– Ни чаю, ни горячих булочек… – добавила я.
– Ни пропавшего журнала, ни листика папоротника…
Мы все еще хихикали, как озорные школьницы, когда в дверь постучали.