Роковое пророчество Распутина

Мы с Собиновым приехали в Париж. Ах, эти прогулки по Елисейским Полям! Но радость омрачалась тем, что меня поставили во второй состав «Павильона Армиды», а на премьере должны были танцевать Павлова и сам Фокин.

Но Судьба была щедра ко мне на этот раз! Павлова задержалась на гастролях в Вене, и Дягилеву пришлось выпустить меня на премьере!

И это был настоящий триумф!

В тот вечер 19 мая 1909 года партер театра, где мы выступали, был заполнен, здесь были балетоманы, аристократы, известные композиторы, художники и писатели! Марсель Пруст, Клод Дебюсси, Игорь Стравинский, Андре Жид, Пабло Пикассо…

И это был настоящий триумф!

Гала-представление началось балетом, продолжилось сценами из оперы «Князь Игорь» с «Половецкими плясками» и закончилось балетным дивертисментом.

Овации не смолкали! Нас вызывали на бис снова и снова!

Наутро все газеты расточали похвалы, восторгались и восхищались нами. Я чувствовала опьянение и радость. Мне казалось, что теперь вся жизнь будет сказкой!

А вскоре мой сердечный друг сказал, что он продумал грандиозное турне по России. Поволжье, Сибирь, Дальний Восток! И я должна быть с ним рядом. Я не могла противиться его решению, хотя знала, что это плохо скажется на моей карьере…

Я хотела быть вместе с соловьем моим. Но неприятный вопрос все чаще стал закрадываться в голову: кто я ему? Содержанка? Невеста? Будущая жена? Временная любовница?

Конечно, я хотела стать женой, родить ребенка…

Ах, боже мой, все путается в моей голове, и я ничего не могу писать…»

Здесь текст обрывался, чернила растекались, похоже, это были пятна от слез…

Анна не могла разобрать ни слова и взяла следующий лист.

«Мой друг сердечный почему-то сразу перестал быть им, как только я сообщила ему о ребеночке. И я не знала, что и подумать… Но решила про себя твердо: рожу. Даже если придется уйти из балета. Хватит, пора дать себе жизнь простую, женскую… Как я ни любила балет, но страсть ощутить биенье сердца крохотного родного существа перевешивала. Так и представляла себе эти пухленькие ножки, пяточки, в складочках, и прямо слезы на глаза наворачивались. Так все умилительно.

Но почему он решил все по-другому? И когда это случилось? Вроде бы все было так хорошо, так душевно… И вдруг словно холодной водой окатили…