Роковое сходство

– Как вам понравились мои друзья? – спросила она, ощущая настоятельную потребность прервать затянувшееся молчание, сделавшее их такими близкими друг другу.

Броуди пристально поглядел на нее:

– Я рад, что вы на них совсем не похожи.

– Возможно, вы ошибаетесь. Возможно, я в точности такая же, как они.

– Нет, вы ни капельки не похожи. А Ник? Он был на них похож?

Анна отвернулась. Ей не хотелось задумываться над этим вопросом, но она знала, что Броуди не потерпит уклончивости.

– Ник… Да, пожалуй, он чем-то напоминал их. В некоторых отношениях. Все дело в том, что он был честолюбивым, целеустремленным человеком, он хотел возвыситься над своей средой. Я считаю, что это замечательное качество в мужчине.

Ей самой были явственно слышны оправдательные нотки в собственном голосе, но Броуди ничего не заметил. Он думал о том, что проявил себя в ее глазах как человек, не стремящийся подняться по социальной лестнице. Его брат сумел сделать из себя джентльмена, а сам он просто сбежал в море. Ник завоевал сердце этой женщины и женился на ней. Она любила его так сильно, что до сих пор цеплялась за воспоминание о нем, хотя созданный ею образ оказался ложным. А самому Броуди было суждено окончить свои дни в тюремной камере. Он швырнул на землю недокуренную сигару и раздавил ее каблуком.

– Хотела бы я знать, где сейчас Эйдин и мистер Флауэрс, – неуверенно проговорила Анна.

Голос Броуди прозвучал неожиданно грубо, и это ее удивило.

– Вам страшно оставаться со мной наедине?

Она повернулась к нему и ответила честно:

– Нет.

– Интересно, почему? Считаете, что вы меня «приручили»? Превратили в «джентльмена», как Ника?

Заслышав в его голосе злую насмешку, Анна растерялась. Она пристально вгляделась в его лицо и ничего не ответила. Броуди подошел ближе, но она не отступила: осталась на месте, даже когда ощутила на лице его дыхание.

– Почему вы так сердитесь? – прошептала Анна.

– Я хочу, чтобы вы назвали меня по имени, – грубо потребовал он.

– Что?

– У меня есть имя, данное при крещении. Назовите его.

– Я… Но зачем?

Броуди и сам не знал, зачем.

– Назовите!

Она судорожно сглотнула.

– Ну хорошо, я назову, если вам так хочется. Джон.

Его это не удовлетворило, губы недовольно дернулись. Но зато теперь он точно понял, чего хочет.

Анна тоже это поняла. Ей хотелось бы понять другое: почему мысль о поцелуе не отпугнула ее. Но зато она хорошо знала, в чем состоит ее долг. Положив руки на грудь Броуди, Анна оттолкнула его.

– Не смейте, – отважно произнесла она, глядя ему прямо в глаза.

– Чего я не должен сметь?

– Вы же знаете.

– Что?

Анна не хотела об этом говорить; ей вдруг пришло в голову: а что, если она ошиблась? Что, если он сейчас рассмеется прямо ей в лицо? Такое предположение привело ее в бешенство.

– Я хочу вернуться в дом.

– Не сейчас. Сначала я должен кое-что сделать.

– Что?

Броуди усмехнулся:

– Вы же знаете.

Он взял оба ее запястья и сомкнул их у себя на шее. Это вышло легко и просто, словно он повязывал галстук. Анна оказалась прижатой к нему вплотную. Броуди крепко обнял ее, провел губами по ее волосам.

– Пустите меня, я этого не хочу.

Голос прозвучал глухо: ее лицо было тесно прижато к его плечу.

– А вы сделайте вид, что это Ник.

Анна в ярости оттолкнула его, но его рот неумолимо опустился, заставив ее губы раскрыться. Она сердито запротестовала сквозь зубы и изо всех сил дернула его за волосы, но он не сдвинулся ни на дюйм. «Может быть, причиняя ему боль, я добиваюсь обратного?» – подумала Анна и отпустила его.

Он издал глухой стон и ослабил свой грубый захват, его губы стали мягче, нежнее, она ощутила ласку его языка. Губы у нее задрожали, Броуди осторожно завладел ими. Та же знакомая слабость, которую она уже дважды ощущала в его объятиях прежде, охватила тело Анны, но только теперь все стало еще хуже, потому что она уже знала, каково это, и хотела узнать, что будет дальше. Что случится, если он продолжит, а она не окажет сопротивления?

– Прошу вас, не надо, – жалобно попросила Анна. Увы, слова невозможно было разобрать: ее губы крепко прижимались к его губам. И он тоже что-то говорил – повторял ее имя снова и снова. Это слово, повторяемое беспрестанно, как заклинание, сводило ее с ума, в нем слышались нетерпение и страсть, кружившие ей голову. Она позабыла, что он ей не муж, что он домогается ее только потому, что она была женой его брата, и, когда его ищущие руки нащупали ее грудь, не стала его останавливать.

Ей показалось, что он пробормотал «Господи боже, это же чудо!» – и она поняла, что он имеет в виду: впервые за всю свою сознательную жизнь она не надела корсет. Прикосновение его пальцев было осторожным, почти трепетным. Интересно, догадывается ли он, что до сих пор никто к ней так не притрагивался? Протяжный вздох вырвался из ее груди: это наслаждение оказалось невыносимо острым. С закрытыми глазами Анна покачнулась, положила стиснутые в кулаки руки на плечи Броуди и позволила целовать себя. Целовать без конца.

– Ты прелестна, Энни, – прошептал Броуди, не отрываясь от ее губ.