Роковой подарок

Анна вернулась в гостиницу, немного полюбовалась видами из окон своего номера – самого дорогого из всех, что удалось найти! – позвонила портье и попросила забронировать столик на двоих в ресторане «Тифлис». У Анны Иосифовны имелся список лучших ресторанов в городе, приготовленный помощницей, и начать она решила с грузинского.

Она любила грузинскую кухню.

К ужину она переоделась – мягкие широкие брюки, цветная рубашка, жилет из южноафриканской каракульчи, – оценила своё отражение в зеркале, кивнула себе, вышла и костяшкой согнутого пальца постучала в соседний номер.

– Нам пора, – объявила она, когда дверь распахнулась.

«Национальное достояние», чьей судьбой были заняты лучшие люди города и самый крупный издатель страны, совсем выбилась из сил. Дорога шла вроде бы ровно, но как будто вверх, и Маня крутила педали всё с бо2льшим трудом.

От Волькиного рюкзака ей было жарко, пёс горячо дышал ей в лицо, она пыталась отворачиваться, но ничего не получалось. И коленка, травмированная в прошлом году, когда Маня свалилась с лестницы, болела всё сильнее.

Её даже подташнивало слегка.

И страшно было – за Лёлю!

Куда её черт понёс, зачем она села в машину к леснику?! Почему оставила телефон?! Или он уволок её силой? Но тогда она должна была кричать и звать на помощь, а продавщица из Бушмино сказала, что «блондиночка» просто сидела рядом, выскочить не пыталась.

Непривычные мышцы отказывались служить, повторять постоянно одно и тоже движение, но Маня заставляла их работать. И коленка болела уже почти невыносимо.

…Ну, ещё! Ещё разок! И ещё! И раз! И два!

Вот наконец и поворот на Тургиново. Асфальт здесь был похуже, приходилось объезжать лужи и ямы.

И р-р-раз! И два! И ещё разок!..

Лес, вплотную приближавшийся к дороге, расступился, открылась полянка, заросшая молодой травой. На полянке, почти у самого леса, стояла длинная бревенчатая изба или сарай без окон и с визгом работал какой-то механизм.

Вж-ж-ж! Уиз-ж-ж-ж!..

Маня догадалась, что это, должно быть, и есть лесопилка, и свернула на тропу.

Остро запахло свежей стружкой и бензином.

Около избы или сарая стоял тот самый джип, на котором лесной человек подвозил Маню, пила визжала всё громче.

…Вдруг он убил Лёлю и теперь распиливает её на части, с ужасом подумала Маня. Вдруг опоздала, не спасла?!

Она соскочила с велосипеда, но идти не смогла: ноги подкосились. Она плюхнулась на колени в мягкую мокрую траву, попыталась подняться и заплакала от боли и бессилия. Волька старался выбраться из рюкзака, бился и рвался.

Визг вдруг стих.

– Ты откуда?! – И над ней навис человек в камуфляже. – Давай, давай, вставай!

И принялся тянуть её за руку.

Маня вырвалась и отползла на четвереньках.

– Где Лёля?! – завопила она. – Что вы с ней сделали?!

– Да поднимайся, чего ты ползаешь?!

– Где Лёля?!

– Манечка, я здесь! Что с тобой, Манечка?!

Маня села и посмотрела вверх.

Лёля наклонилась над ней, как над упавшим ребёнком, протягивала руки. Лесник стоял в некотором отдалении и таращил глаза.

– С тобой ничего не случилось? – спросила Маня у подруги. – Ты не пропала?

Теперь Лёля стала тянуть её за руку.

– Ничего не случилось, что ты? Ты откуда взялась, Манечка?

Маня оттолкнула подругу, перекатилась на колени и страшно неловко, унизительно, задницей вверх наконец поднялась.

– Почему ты не взяла с собой телефон?! Зачем ты уехала, дура?!

Лёля посмотрела ей в лицо:

– Никита пригласил пилораму посмотреть, – объяснила она осторожно. – Я и поехала! Я не видела никогда, не знаю, что это такое. Оказалось, интересно, тут лошадь живёт.

– Сама ты лошадь, – припечатала Маня и наконец-то освободила пса из рюкзачного плена.

Бультерьер выскочил и понёсся по траве.

– А чего такое случилось-то? – подал голос лесник. – Что за цирковое представление на велосипеде?

– Да никакого представления! Лёля пропала! Телефон дома, ни записки, ни звонка, ничего! Я испугалась! И поехала искать!.. Я думала, тебя похитили!..

– Вот это номер! – от души сказал Никита. – И ты с самого Щеглова на велике катишь?

– Я сначала в Дорино съездила, – сердито ответила Маня. – Я думала, ты в магазин ушла и не возвращаешься! – И опять накинулась на подругу: – Ну, куда тебя понесло?! Какую-то пилораму смотреть! Тебе не говорили в детстве, что к посторонним в машины садиться нельзя!

– Какой я на фиг посторонний? – удивился Никита. – Я самый что ни на есть местный! Это вы тут посторонние.

…Между прочим, это было совершенно справедливо.

– Манечка, прости меня, – пробормотала Лёля. – Про телефон я забыла совсем. Он как-то здесь… не нужен. Лежит и лежит себе. А Никита заехал с плотником сарай посмотреть. Ну, и пригласил на лесопилку. Мы сюда приехали. Я уже домой собиралась, вот буквально через десять минут!..

– Да ну тебя, – сердито сказала Маня. – Глаза б мои не смотрели! Дайте мне попить чего-нибудь. Во рту пересохло.

– Давай за мной. – Никита поднял её велосипед и покатил к избе и на весу. – Вот чудачка-то, сил нет моих.

Из сарая вышел ещё один камуфляжный мужичок, должно быть, тот самый плотник. В руках у него была рогатина, на которую он равномерно наматывал толстый провод.