Роковой подарок

– Да она вроде тебя, ничего не тренируется! Приедет, постреляет, все мишени собьёт и уедет. Её в своё время Максим приохотил, это ж его клуб.

– Как?!

Мужики засмеялись:

– Ты не знала? Он деньги в разное вкладывает, вот в клуб этот, к примеру.

– Вкладывал, – поправил второй. – Убили его подонки какие-то. Говорят, так и не нашли пока.

– Я слышала, Женю как раз и подозревают, жену его, – негромко проговорила Маня.

– Что за… твою мать… трындеж?! Женьку?! Подозревают?! Да она за него в огонь и в воду, Женька!

Маня посмотрела на Сиротина, который, кажется, разозлился не на шутку.

– Потому и подозревают, – продолжила она, – что стреляет хорошо. Максима-то застрелили!

– Тогда нас всех… мать твою… в подозреваемые записать! Мы тут все как один хорошо стреляем!.. А Женька такая жена, каких поискать и не найдёшь! Вот Макс мог задурить, а она-то!

– В каком смысле задурить?

– Да ни в каком!

Следом за тренером Маня дохромала до «Комнаты сбора оружия». Сиротин сердито гремел сейфовыми замками – запирал ружьё в специальный несгораемый шкаф.

– Михаил Ильич…

– Чего тебе ещё?

– Расскажите.

– Чего рассказывать-то?

– Про Максима и Женю.

– Ничего не знаю и знать не желаю.

– Вы знаете, что Женя в КПЗ?

– Да иди ты! – Сиротин всем телом повернулся к Мане и сорвал с головы рыжую кепку «Лисья нора». И стукнул ею об коленку. В солнечном столбе заклубилась пыль. – Быть не может!

– Точно говорю. – Тут Маню потеснила писательница Покровская и завела песню: – Я знакома со следователем. Это как раз тот, который её подозревает! Я ему говорю – не могла она в Максима стрелять. А он мне отвечает – если мужа убили, первым делом нужно жену как следует потрясти. Скорее всего, она и убила!

– Дебил! – рявкнул тренер. – Конченый!

– Согласна, – угодливо согласилась писательница. – Но как быть-то? Её же спасать надо!

– А чего, некому спасать, кроме тебя? Адвокаты всякие не справляются?

– Понятия не имею, – призналась Маня. – Вы их хорошо знаете, Максима и его жену?

– Максим мне хозяин, а не друг, – буркнул Сиротин. – А Женька на стрельбище приезжала, просто так, побаловаться. Хорошая она баба. Добрая и толковая.

– Ну, ну, – поторопила Маня.

– Баранки гну! Но она уже давно не ездит. С той поры, как он девок сюда стал таскать.

– Девок? – переспросила немного опешившая Маня.

…Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!.. Вот тебе и семья, идеальная во всех отношениях!..

– Я его с одной сам видел, – продолжал Сиротин злобно. – Не, ну всякое бывает, шашни разные! Крути, никто ж не запрещает! Но народу-то показываться зачем?! Макса тут каждая собака знает, и жену его тем более!.. Ну, мы-то ничего, мужики, в смысле, а бабы все на дыбы! И языками чесать!

– Какие бабы?

– Наши, какие ещё! Официантки, администраторши! И те, которые в спа работают! Они же все Женьку любят! А Макс… губастую привёз, молодую!.. Да и гостей полно, он в городе человек известный! Все шепчутся, оглядываются, туда-сюда зыркают. Вот оно зачем надо?

– Не надо, – согласилась Маня. – А… как её зовут? Губастую?

Сиротин пожал плечами.

– На стрельбище повёл! – добавил он с презрением. – Так она ни одной мишени не выбила! Оно и понятно, сразу видно – дура.

Маня позабавила логика тренера. Раз не выбила ни одной мишени, стало быть, дура.

Тут вдруг Маня вспомнила и спросила:

– На ней не было украшений? На дуре?

– Чего-о-о?!

– Таких приметных украшений, – заторопилась Маня. – Ну, такие, которые не заметить нельзя! Бриллианты там, изумруды!..

– Да не рассматривал я ни бриллиантов, ни изумрудов! Отстрелялись, и я к себе ушёл!

– Максим с ней один раз приезжал?

– Я только раз видел, а мужики говорили, что… приезжал, короче, да.

– И как зовут, не помните?

– Да за каким хреном мне запоминать-то? Сегодня эта, завтра следующая! Вот жена – другое дело, жена постоянная должна быть. А шлюшки эти, кто их по именам знает!..

…Н-да, подумала Маня. Их никто не запоминает, по именам не знает, но приходит время, они занимают места старых жён и тоже становятся постоянными. А уж там как пойдёт.

Странные люди, эти мужчины… Да и люди ли?…

В особняк «Регионстальконструкции» Маню пропустили легко – её всегда и везде пускали, как она выражалась, «по физиономии лица».

Однако Романа Сорокалетова на месте не оказалось.

– Уехал, – доложила секретарша Инга. – Сказал, до конца дня.

Ругая себя за то, что не сообразила для начала позвонить, Маня спросила, куда Роман Андреевич мог отправиться.

– Я не знаю, – растерялась Инга.

На этот раз она выглядела не такой… размытой, как в прошлый Манин визит. Девушка, красивая такой общепринятой современной красотой, как у всех, – ресницы и ногти накладные, губы и груди надувные.

Должно быть, именно таких девушек тренер Сиротин называет «губастые».

Понимая, что задним умом крепка, Маня достала телефон и набрала Романа, но он был «временно недоступен» – так всегда бывает, когда человек очень нужен.

– Вы спросите Елену Васильевну, – посоветовала Инга с сочувствием. – А я пока кофе сварю. Будете?…

– А кто такая Елена Васильевна?