Роковой подарок

– Помощница Максима Андреевича, – доложила Инга. – Она сегодня первый день вышла, из больницы выписалась. Как узнала о Максиме Андреевиче, так «Скорая» и забрала. Вон её кабинет! Зайдёте?

Елена Васильевна оказалась сухощавой дамой средних лет, очень строгой.

Маня ввалилась к ней в кабинет без предупреждения, и Елена Васильевна взглянула так, что писательница чуть было не отступила с позором.

– Здравствуйте, меня зовут Марина Покровская, – зачастила она. – Я писательница и дружу с Романом Сорокалетовым. Инга сказала, что вы можете знать, куда он уехал. Он мне очень нужен!..

Елена Васильевна молчала, смотрела и слушала.

– Я просто хотела с ним поговорить, ненадолго, – продолжала Маня по инерции, но остановилась и спросила: – Мне выйти и зайти снова, после доклада?

Елена Васильевна ещё немного посверлила Маню взглядом и пригласила присесть.

– У-уф, спасибо, – обрадовалась писательница. – Вы знаете, у меня очень болит нога. Я что-то то и дело на неё падаю! Вчера на лестнице так упала, что даже очки разбила, и если бы не…

– Чего вы хотите? – перебила помощница. – Вам что-то от меня нужно?

– Вы мне не подскажете, где найти Романа Сорокалетова?

– Нет.

Маня хотела продолжать, но осеклась.

– Вы не знаете? – уточнила она осторожно.

– Знаю.

– И не скажете?

– Нет.

– Почему? – с искренним интересом спросила Маня.

– Потому что вас я как раз не знаю.

– Логично. – Она с трудом поднялась, придерживаясь рукой за кресло, и пояснила свою неловкость: – Это всё из-за ноги! Извините меня, пожалуйста. Я ему позвоню и спрошу. Он-то меня знает!..

Маня похромала к двери, остановилась и спросила:

– Вы правда так огорчились из-за смерти Максима, что попали в больницу?

– Откуда вы знаете?

– Ромка сказал. Или ещё кто-то из ваших коллег.

– Да, – согласилась Елена Васильевна. – Огорчилась. Можно и так сказать.

И тут произошло невероятное. Глаза у неё налились слезами, она моргнула раз, другой, слёзы тяжело закапали на разложенные на столе бумаги.

Маня кинулась обратно и стала совать пакетик с салфетками.

– Простите меня, простите, – проговаривала она. – Я знаю, это ужасно!

– Ничего вы не знаете, – всхлипывая и давясь, проговорила Елена Васильевна. – Ведь только всё… наладилось, и тут такое! Ну вот почему, почему так бывает? Куда Господь смотрел? Как позволил?…

Маня точно знала, что никакая вода не поможет – она сроду никому не помогает, вода эта! – но тем не менее выхватила из портфеля бутылочку, открутила крышку и подала Елене.

– Господь за нами следить не приставлен, – сказала Маня фразу, сто раз слышанную от тёти Эмилии, знаменитого экстрасенса. – Он не жандарм и не гувернантка. Мы тут сами должны… управляться.

– Вот Максим и управился.

– Да ведь это кто-то другой с ним управился…

В дверь постучали.

Елена Васильевна сорвалась с места и скрылась в соседней комнате, как не было её.

– Да-да, – отозвалась Маня растерянно.

Инга внесла поднос, в кабинете сразу вкусно запахло кофе.

– А что, Елены Васильевны нет? – удивилась она.

– Вышла на минуточку.

– Я кофе сюда поставлю. Ну что, выяснили, где Роман Андреевич?

– В процессе, – туманно ответила Маня, и секретарша вышла.

Через минуту показалась и Елена Васильевна – собранная, глаза сухие.

– Я стараюсь держать себя в руках, – объяснила она холодно. – И так в компании всё разваливается. Никакой дисциплины не стало. Одни разговоры и сплетни! И ещё похорон не было!..

Маня покивала.

– Инга принесла кофе, – сказала она зачем-то. – Я бы выпила.

И добавила:

– Можно?

Елена Васильевна махнула рукой:

– Ах, конечно, можно!.. Я совсем не так страшна, как вам могло показаться. Просто нам сейчас очень нелегко, а все постоянно пристают. То полицейские, то журналисты! Вот и вы.

– Я тоже пристаю, это точно, – согласилась Маня.

– Да не в этом дело! Вы вошли, я сразу подумала, что вам в роман сюжет нужен!..

– Елена Васильевна. – Маня сделала крохотный глоток кофе. – Роман у меня брошен, и, должно быть, меня вскоре уволят из писателей. А может, и не уволят, потому что моя издательница всё понимает. Про Максима я расспрашиваю не для романа, а потому, что его застрелили у меня на глазах. Понимаете? Мы с ним только познакомились, он рассказал мне про иконы Серафима Саровского. Мы чаю попили и пошли к реке. И тут его убили. При мне.

Елена длинно, судорожно вздохнула, изо всех сил пытаясь справиться с собой.

– Я должна разобраться, – твёрдо сказала Маня.

– Какая теперь разница?

– Очень большая. Нет преступления без наказания, нет наказания без закона. Это норма римского права.

– А вы разве представляете закон?

Маня улыбнулась.

– Нет. Но мне хочется добиться наказания.

– Да ведь ничего не поправишь, Мария… как вас по отчеству?

– Мария Алексеевна. Но вы лучше зовите Маней.

Елена обошла стол – как и кабинеты начальников, её был устроен отлично, удобно, красиво – и опустилась на диван, напротив Маниного кресла.

– Видите ли, Мария Алексеевна, я прожила с Максимом последние лет двадцать. С тех пор, как он всерьёз стал заниматься… промышленными изделиями. Это очень неблагодарное дело! Покупать задёшево и продавать задорого гораздо проще, чем налаживать производство! Но мы наладили.