Роковой соблазн (СИ)

Он прав. Стоять на тротуаре — неудобно. Не представляла, что Макс хотел рассказать и насколько это нужно, когда некоторые вещи очевидны. Акценты в наших отношениях были расставлены давно, пусть и тихо, по-английски. В конце концов, Жанна в его доме мне не приснилась, и он не мог не знать, что я в тот день приходила, поэтому поинтересовалась:

— О чём?

— О многом. Заодно познакомишься с моей мачехой и сестрой.

— Что? С кем?..

Его последняя фраза словно обухом по голове ударила, и следом полоснули неприятные, но в тоже время правильные мысли:

«Он не женился?»

«Свободен?»

«Девчушка не его дочь?»

— Поэтому ты ушла из кафе? Подумала, что я связал свою жизнь с Жанной?

В точку до невозможности. Проницательности Максу не занимать. И снова показалась потаённая грусть в его глазах, как укор: «Почему ты ей поверила?».

И правда, почему?

Выглядело всё очень убедительно…

Обрушившийся поток информации не давал нормально мыслить. Я ведь ничего не слышала о Романовских с тех пор, как исчезла из их поля зрения. Осознанно не читала прессу, чтобы не бередить душу, и не могла знать, что…

Я бросила взгляд на его пальцы. Нет обручального кольца. Не все мужчины, конечно, его носят, но…

Прочная уверенность обосновалась: он не лгал.

Вскоре я убедилась в этом дважды, когда примерно моя ровесница, одобрительно посмотрела на нас. Римма Романовская — жена владельца строительной империи, так представил её Макс. И маленькая наследница — Аня.

Чёрт… Вот как…

Римма не стала нам мешать. Ссылаясь на сонный час дочери, вызвала такси. Мир сдвинулся с границ, когда мы остались за столиком друг напротив друга одни. Макс долго сканировал моё лицо. Настраивался на длительную беседу, а я не представляла, что ему захочется услышать. Такое уже случалось когда-то в моём доме на его триумфальном завтраке после откровенных комплиментов.

— Где живёшь?

Я сразу же напряглась. С недавних пор не любила разговоры о личных апартаментах. Хотя нет, напряжение появилось раньше, на перекрёстке. И сохранялось, что плохо.

Как дальше говорить?

От тонны новостей ещё не отошла. А тут… Глаза защипало, и каждый нерв прошибло холодным током. Я попыталась сразу же совладать с собой.

— Переехала во Владивосток.

— Не близко, Анна. Что так? Убегала от меня?

Да, от тебя. Так и не проронила ни слова, потому что уловила надрыв в его голосе. Ему тоже не просто. Сложнее, чем мне, как выяснялось. Он расценил моё молчание, как его принято в обществе расценивать.

— Я обнаружил в доме дарственную. Не тебя. Широкий жест, Анна. Зачем ты это сделала?

Он не упрекал. В такой ситуации, кто бы не озадачился. Женщина отказалась от благ добровольно. Часто встретишь такое в наши дни? Нет.

«В надежде сохранить поля. Но не задалось в итоге…»

А вслух спросила:

— Как ферма? — не надеясь ни на что. Теперь там, наверное, стоят высотные здания.

— Восстанавливается. Если появится желание на неё посмотреть, против не буду.

— Сам как?

— Как видишь, в относительном порядке.

Лучшие новости года пробили на эмоции качественнее высоковольтных проводов. Радость перемешалась с волнением и стыдом. Последнее линчевало совесть за то, что несправедливо бросила его.

Значит, он не меньше радел за ферму и до последнего надеялся на моё возвращение. Стыд накрыл с головой, вытеснив другие эмоции…

Из нас двоих дурой оказалась я.

Ирония?

Определённо — да.

— Ну, хоть что-то сделала не зря, — тихо произнесла и закрыла веки. Яростное сердцебиение, разрывающее грудь, заглушало мой голос. Ещё немного и слёзы начнут пеленой застилать глаза.

«Так: соберись, Аня. В отношении фермы ты правильно поступила».

А в остальном… просто нужно друг друга простить и отпустить. Загвоздка заключалась в том, смогу ли… отпустить. Второй год не отпускало. И в кафе находиться больше не было сил. Я нуждалась в передышке и кружке крепкого кофе, которое под строгим запретом для меня.

Огорчённый выдох. Открыв глаза, подловила серьёзный взгляд. Макс смотрел на руки в тонких перчатках. Можно не гадать, что его интересовало.

— Не сейчас, — проговорила одними губами, подхватив лямочку клатча. Пусть не сочтёт за невежливость, но в другой раз. До двенадцатого числа четыре дня. Возможно, ещё увидимся. — Была рада встрече, Макс.

Его лицо сразу стало напряжённым. Горячая ладонь накрыла мою. Он взвешивал, как поступить. Не отпустить одну — это уж точно не в правилах мужчины. К тому же мы оба понимали, что следующей встречи не будет, поэтому напряжение росло. Натянутая тетива ослабла, когда Макс спросил:

— В отель поедешь?

Он аккуратно прощупывал почву. Молодец, правильно действовал. Первый пошёл навстречу, проявив хорошие манеры. Распирающие эмоции притихли и плевать на всё, что в прошлом было.

— В квартиру.

— Я провожу тебя.

Глава 32

Анна