Роковые кости

— Все, что в наших силах, мадам, — это провидеть один-два образа, — отозвалась Угрюмица. — К примеру, образ некоего юноши, который сыграет в вашем будущем чрезвычайно важную роль.

— Это герой? Мой спаситель? — с надеждой спросила Аландра.

— Ну, не совсем так. На вид он какой-то уродец. Похоже, калека. Но от этого образа исходят сильнейшие эманации, и если вы возьмете еще одну руну, то сможете узнать подробнее о том, что представляет собой этот парень.

Аландра разлепила руны и вернула их в мешочек, а взамен взяла еще одну.

Зажав камешек в кулаке, принцесса глубоко вздохнула.

— О, великая королева! — прогремел голос у нее за спиной. Аландра обернулась и увидела, что над ней возвышается Гробонос. — Если вы готовы продолжить путь, мы поделимся с вами толикой сушеных сладких червяков, дабы вы утолили утренний аппетит.

— Как чудесно! — откликнулась Аландра и под бдительным присмотром норха начала собираться в дорогу.

Уже в седле, надежно привязанная за талию к запястью Грызноклыка, Аландра наконец поднесла к уху отложенную руну.

— Башмаки! — заявила руна, носившая имя Дурочка. — Я вижу целую кучу башмаков.

Глава 10

Смотри, сколько ног, Хиллари! — воскликнул Ян, разглядывая толпы, запрудившие поле для турниров, которое расстилалось у замшелых башен Грогширского замка. — Наверняка кое-кто из них нуждается в ремонте! Хиллари высоко подпрыгнула и завопила:

— Спасаем ваши души! Эй, все сюда! Спасаем души! — Она улыбнулась Яну сверху вниз, сидя на груде инструментов и сапожных материалов в тачке. — Чуток религии — только на пользу торговому предприятию!

Ян Фартинг нетерпеливо постучал молотком по земле.

— Но ведь это была всего лишь уловка, чтобы выбраться сюда. Если наберется слишком много работы — худо дело. Ты не видишь барона оттуда, сверху?

Хиллари прикрыла глаза от солнца и всмотрелась туда, где стояла украшенная разноцветными лентами зрительская трибуна для барона и его придворных. Издали доносился лязг оружия, на ветру развевались флаги, но ни малейших признаков появления владетельных особ не наблюдалось, — Нет, Ян, я вижу только, как сверкают доспехи и оружие! Булавы, копья, мечи! А кольчуг столько, что великан бы подавился!

— Интересно, какому великану взбредет в голову жрать кольчуги, Хиллари?

— Это просто образное выражение, Ян.

— Слушай, как только заметишь барона, надо начинать действовать, пока он не увлекся поединками по уши. Чем скорее он выслушает мою просьбу, тем лучше!

— Скажи честно, Ян, на что ты рассчитываешь? Что барон отправит в Темный Круг отряд своих лучших гвардейцев по одному слову какого-то сомнительного простолюдина?

— Ох, Хилли! Неужели ты не понимаешь? Я должен попытаться. — В его голосе звенела неотступная решимость. — Я просто обязан сделать что-нибудь, чтобы исправить свою ошибку.

Хиллари вздохнула:

— Ну ладно. Единственное, что меня радует, — ты у нас не того калибра, чтобы посылать тебя в головоломный поход за какой-то дурацкой принцессой. Ты останешься здесь, в безопасности!

— Я же говорил тебе, что собственноручно справился с норхом! Хиллари вздрогнула:

— Все это чересчур страшно для меня. Нужно срочно успокоиться. Хочу чего-нибудь сладенького! — Она вытащила из кармана пригоршню конфет и запихнула себе в рот. Хиллари была потрясающей сластеной. Если бы Ян целый месяц горбатился над работой, чтобы подарить ей кожаный браслет или ожерелье, Хиллари приняла бы подарок с невозмутимой благодарностью; но стоило вручить ей самый обычный кулек конфет, как она впадала в неописуемый восторг.

— Эй, приятель, поди-ка сюда! — окликнул Яна толстощекий, туповатого вида крестьянин, снимая с ноги сандалию и водружая ее на землю перед переносным рабочим столом сапожника. — Можешь починить ремешок?

Ян поморщился от вони, которая исходила от видавшей виды сандалии.

— Полпенни, — ответил он, и Хиллари перевела.

— Отлично! А то эта хреновина уже неделю ерзает и натирает мне ногу! Моя любимая летняя обувка! Закрепи его хорошенько, идет?

Ян выбрал толстую иглу и суровую нитку и приступил к работе, стараясь не обращать внимания на запах. Крестьянин наклонился над ним, с каждым выдохом извергая пивные пары.