Роль любимой женщины

Накануне поездки Александр не спал и не думал. Он даже дыхание экономил, чтобы не растерять всю свою мощь, силу, страсть и ненависть к неизвестным пока врагам. Он прилег на кровать на рассвете и прикрыл свои опаленные горем глаза, чтобы вернуть ясность зрения. А увидел… Увидел Алену так близко, что вновь почувствовал ее запах и тепло. Обнаженную, вздыхающую от полноты женского счастья. Нежную, изнывающую, такую недостижимую после обладания, как будто она просто мечта, а не жаркая любовница. И оставались какие-то часы их блаженства, его единственной возможности мужской победы и другой, не одинокой жизни. Жизни для Алены, для ее покоя и неги. Но главный враг Александра — тот, который привык жить в его теле и душе, тот, который привык его терзать и сжигать, он не сдался. Или иначе? Это «я» не позволило Александру стать не собой. Стать другим человеком, способным на обычную человеческую любовь. И прошли годы, и случились страшные беды. И вот теперь Александр готов ответить за преступление перед самим собой. Он отвечает, он рвет свою душу в клочья, ему ненавистны собственное тело, свои руки, губы, глаза, все то, что принадлежит самому обездоленному и безутешному вдовцу на свете. Он потерял то, чего не имел. Потерял по своей вине. И это открыло ему тайну нежности. Наконец. Он понял, как мог бы любить женщину, которая казалась ему олицетворением красоты и опасности для мужской власти над миром. Почему он не нашел ее и не вымолил прощения? Почему не захотел укротить себя в ту ночь? Да потому что его судьба — быть воином и мстителем. Его судьба — убивать, а не любить. И умереть за Алену. Как бы она удивилась, как легко бы простила его, если бы услышала его горькие, безутешные, первые в жизни рыдания. Александр вернулся в свое тоскливое, беспощадное детство, откуда он еще мог пойти в любую сторону. Даже в сторону света и взаимной любви.

Александр Кивилиди прилетел в Москву, остановился в маленькой гостинице на окраине и весь день читал в Интернете информацию об Алене и людях, имена которых встречались рядом с ее именем. Он сохранял фамилии, адреса, названия фирм. Изучил все, что можно, о фильме «Без тебя» режиссера Дымова. Потом позвонил фотохудожнику Коле Стоцкому и сказал, что приедет к нему. Узнать все о кино для Алены, режиссере Дымове, посмотреть фотоматериалы.

Они провели вечер, как два старых московских приятеля, — за бутылкой водки. Больше ничего у них не было.

— А кто эти друзья, с которыми ты пил в тот вечер? Их проверили? — спросил Александр.

— Конечно. Наверное, и сейчас за ними присматривают. Обыск у них был. Но они точно ни при чем. Это просто ребята, которые снимают квартиру в нашем доме. Простые работяги. Они мне симпатичны, мы иногда встречаемся пива попить. Но даже если бы они захотели что-то у меня украсть, то на мою работу точно не позарились бы. Они не в курсе, что это может так дорого стоить. Это другой случай. И потом, я помню, как они ушли: я быстро устал, начал вырубаться, но после их ухода перенес «Прозерпину» в спальню, засунул за спинку дивана. Она была в плоской картонной коробке и в жестком мешке, заклеенном скотчем.

— Ты слышал, как они захлопнули дверь?

— Я слышал, как дверь хлопнула. Но дело в том, что у меня замок не защелкивается, нужно закрывать ключом. А я не закрыл. У нас подъезд закрывается, и по квартирам никогда не шарили. Да и плохо я соображал.

— Значит, кто-то вошел после этих ребят… Значит, за тобой следили от выставочного зала. Я правильно понял, что следствие по делу убийства мужа Алены сотрудничает с режиссером? Интересно, а что они думают о том, что все нападения на Алену происходят именно в рамках этого кино? Нападение на квартиру, где ее облили гипсом. Похищение твоей работы — по кадру из фильма. Затем режиссер посылает ее к метро, где ей вкололи наркотик. После этого ее похищают из больницы. Любопытный человек этот режиссер. Он все это снимал. Пользуется уникальной техникой. Я смотрел трейлер и кусочки снятого материала. Это снять на те гроши, которые он собирает, — нереально. Это баснословные расходы. Я мог бы себе такое позволить, но не этот режиссер. Не удивлюсь, если у него найдут материалы о том, что было после похищения. Вот будет триллер. Я кое-что понимаю в маньяках от кино. Неужели к нему нет вопросов? И эти его материалы никто не проверял?

— Слушай, ну, ты загнул, мне кажется. Дымов — отличный мужик, гениальный режиссер. Он очень любит Алену. Как актрису. Это его мечта — такой фильм. Как у Годара, Бергмана, только совсем круто. Материалы видели многие, он даже устраивал показы «для пап и мам». Он сотрудничает со следствием. Он — помощник. И я тебе скажу: у следствия достаточно подозреваемых. Извини, но ты в том числе.

— Я что-то такое чувствую. А в чем дело, тебе понятно?