Роли леди Рейвен. Книга вторая

Взгляды всех присутствующих обратились на меня практически с надеждой. Даже в глазах отца мелькнуло что-то такое, правда, есть подозрение, что он желал не столько моего расставания с должностью, сколько расставания с тем, кто мне эту должность дал. Впрочем, аргумент на подобное заявление у меня заготовлен давно.

— А бриллианты? — нарочито капризно поинтересовалась я, пригубив шампанское. — Твоего жалованья хватит на бриллианты?

— Н-нет, — запнувшись, отозвался Грей и даже слегка порозовел.

— Ну вот когда будет хватать, тогда мы и вернемся к этому вопросу!

Маменька закатила глаза и поджала губы. Братец тяжело вздохнул, видимо, мысленно испросив Господа, за что ему такое наказание, отец только дернул уголком губ, задавив улыбку. А когда шампанское закончилось и мы вознамерились расходиться каждый к себе, он вдруг посмотрел мне в глаза и произнес негромко:

— Эрилин, на два слова.

И под громкое ворчание «Опять у них секреты от бедной, больной, никому не нужной женщины!» я проследовала за отцом по коридору. В отцовском кабинете пахло бумагами, чернилами и немного сигарами — виконтесса просила не злоупотреблять, и папенька послушно не злоупотреблял, утешая себя контрабандной бутылочкой хорошего коньяка, спрятанной за собранием сочинений известного экономиста Вильяма Дорлема. Впрочем, я подозревала, что маменька о бутылочке прекрасно осведомлена, но в коньяке видит меньше вреда, чем в сигарах. А то и сама иногда потихонечку «употребляет» вместо капель.

Мысли эти, неожиданно теплые, вдруг дали мне понять, что по отцовскому кабинету я соскучилась. И вообще — по отцу. По его незримой поддержке, по доброму слову. И мне очень не хватало бесед наедине в маленьком, но знакомом до малейшего книжного корешка кабинете.

— Герцог постарался? — спокойно, без особых эмоций спросил отец, направляясь прямиком к Дорлему.

Я промолчала, потому что с полной уверенностью на этот вопрос все же ответить не могла, но папу и такой ответ, кажется, устроил.

— Значит, все-таки он, — кивнул отец. Тихонько звякнула о горлышко хрустальная пробка, и янтарная жидкость плеснула о края коньячной рюмки. — Милость любовника — не слишком надежная дорожка.

— Я его ни о чем не просила, папа!

Отец сел в кресло и устало потер переносицу.

— Я знаю, девочка моя, знаю. Просто… ай, — он махнул рукой. — Я не смог обеспечить тебе лучшей жизни, не мне тебя и судить.

Я сделала два быстрых шага и опустилась на пол, сжав лежащую на коленях ладонь.

— Ты дал мне самую лучшую жизнь, папа, — ты дал мне право самой ее выбирать. И за это я всегда буду тебе благодарна.

Отец ничего не сказал, просто наклонился и молча коснулся губами моего лба.

Я вышла из кабинета в состоянии невероятной легкости и чувствовала себя сейчас, наверное, не менее счастливой, чем молодой лейтенант Рейвен. У меня прекрасная семья, у меня прекрасный мужчина, а чертово расследование сдвинулось с мертвой точки, и скоро мы обязательно найдем безумца-маньяка, и все поймут, что леди-криминалист — это звучит гордо!

У себя в комнате я села за стол и достала чистый лист бумаги. Чернильные строчки ложились на него бодро и ровно:

«Дорогой профессор Блайнт!

Я невероятно признательна вам за те сведения, что вы смогли добыть по моей просьбе. Они имели, не побоюсь этого слова, судьбоносное значение для того дела, которым я сейчас занимаюсь. А потому я смею просить вас о еще одном одолжении. Не могли бы вы выяснить для меня, остались ли еще в живых люди из ближайшего окружения господина Стэнли? Его ученик? Какие-то родственники, знавшие его лично?

Буду невероятно вам признательна!

С безграничным уважением,

Леди Эрилин Рейвен.

P.S. Надеюсь, Тед продолжает радовать вас своими успехами на магическом поприще».

Роль 11 ДОЗНАВАТЕЛЬ

А на следующее утро весь состав криминалистического отдела был вызван в высочайший кабинет и поставлен пред грозные герцогские очи. И что-то подсказывало мне, что коллеги задолжали одной леди большую благодарность за то, что Кьер вчера спустил пар и разгромил библиотеку, потому что, судя по взгляду, он не против был бы разгромить еще и кабинет, а вместе с ним пару особо пустых голов, но запал уже пропал, увы-увы…

— Ну? — Герцог обвел всех нас мрачным тяжелым взглядом. — И где результаты? Семь трупов, господа!

«И дама», — по привычке мысленно добавила я, прикусив язык.

— Семь! А все, что я моту по этому поводу сообщить его величеству, ограничивается словами «мы над этим работаем». И в их правдивости я начинаю уже сомневаться!