Роли леди Рейвен. Том 1 (СИ)

Он очень красиво ухаживал. Дарил цветы, скромные, ни к чему не обязывающие подарки вроде конфет и ленточек, осыпал комплиментами. Говорил, что влюблен до смерти. Что не может без меня жить. Что я свет в окне его мрачных будней. Что ему не нужно больше ничего в этом мире, только быть возле меня и смотреть в мои прекрасные глаза…

Слова лились сладкой патокой, те слова, что мне так хотелось услышать, в которые мне так хотелось верить. И я верила – вот она справедливость, вот она – награда за страдания. И накануне того дня, когда он собирался просить у родителей моей руки, ночь была так особенно тиха, речи – проникновенны, а поцелуи – сладки, что я сдалась, искренне полагая, что днем раньше, днем позже – это мужчина, с которым я проведу остаток своей, несомненно, счастливой жизни.

А на следующий день соседнее поместье стремительно опустело. Прощание было мимолетным и скомканным – весть из столицы, срочный вызов, отец при смерти. Он непременно напишет мне, а чуть позже и приедет, чтобы на этот раз наверняка забрать с собой.

Я даже тогда ещё верила. Правда, недолго.

Благо, все это необъяснимым чудом осталось между нами. Какие-то крохи благородства у Арчи все же сыскались, потому что даже когда мы вернулись в столицу, несмотря на мои опасения, ни одного намека на то, как глупо я себя скомпрометировала, ни разу ниоткуда не прозвучало. С другой стороны, и верно, смысл хвастаться тем, что от скуки в глуши соблазнил дочку опального виконта? Такие истории уже давно никого не удивляют.

И когда я осознала, что никакого письма не будет, и никакой свадьбы не будет, и никакого другого шанса встретить здесь достойного молодого человека у меня в ближайшее время тоже не будет. Что когда мы вернемся в столицу, мне будет уже двадцать четыре, старая дева, провинциалка без приданого, с запятнанным родовым именем… да что родовым. Кому я теперь вообще буду нужна? Лишенная того, что определяет женскую добродетель до свадьбы… Когда я готова была уже поверить, что жизнь моя на этом кончена, темна и беспросветна во веки веков, тогда я услышала, как отец с матерью обсуждали статью, восхвалявшую его величество Эдгара VII за его неординарный и просвещенный ум в связи с приказом, отныне и впредь позволявшим женщинам получать высшее образование в Ланландском всенаучном университете.

Папенька сочувствовал профессорам. Маменька утверждала, что это баловство и нонсенс, и ни одна уважающая себя женщина не будет заниматься такой ерундой…

– Я не поверил своим глазам, когда тебя увидел беседующей с Треем… графом Грайнемом, – с абсолютной непринужденностью продолжил Арчи, не обращая ни малейшего внимания на отсутствие реакции с моей стороны. – Даже подошел к нему уточнить, кто эта прекрасная леди, решил, что не могла же милашка Эри превратиться в такую неземную красавицу.

Арчи улыбался, как ни в чем ни бывало. Будто мы были старыми друзьями, волей судьбы раскиданными по разным городам и весям и вдруг случайно встретившимися на одной улице.

Я продолжала молчать, внезапно понимая, что вообще ничего сейчас не испытываю, кроме легкого удивления и столь же легкой досады на то, что мое уединение было прервано. Я уже отрыдала свое, и отистерила, и отпроклинала, и отненавидела. Сейчас у меня была совершенно другая жизнь, в которой этот человек занимал не больше места, чем булочник, у которого я по дороге с работы иногда покупала для мамы слойки с яблоками. А может, даже меньше.

– Ну же, Эри, – улыбка сделалась слегка растерянной. – Ты что, меня не узнала?

– Узнала, – спокойно признала я и направилась к выходу.

Мужчина сделал шаг в сторону, загораживая мне путь, и мой раздосадованный взгляд не произвел на него ни малейшего эффекта.

– Ты удивительно похорошела, Эри. А еще говорят, что женщины с возрастом прекраснее не становятся.

– Уйди с дороги, – произнесла я все тем же, абсолютно лишенным эмоций голосом.

– Да ну брось, милая. Ты же не держишь на меня обиды до сих пор? Мы тогда были детьми, чего только по глупости не случается. И я правда собирался за тобой вернуться, но все так закрутилось. А потом, когда опомнился, то решил, что ты уже наверняка вышла за кого-нибудь другого и мне не хотелось оказаться униженным опоздавшим просителем.

– Уйди. С моей. Дороги.

Безбашенная добродушная улыбка сделалась кривоватой.

– Зря ты так, Эри. Я ведь просто хотел поговорить, вспомнить былое, как нам хорошо было вместе. Как мы были близки. Очень близки…

Он вскинул руку, будто собирался коснуться моей щеки, и я отшатнулась от него, как от прокаженного, чувствуя, как в груди закипает слепая ярость.

– Что вы себе позволяете, лорд Оллин?

– Эри…

– Леди Рейвен, – отчеканила я.

– Ах вот, значит, как ты теперь со мной. Только, милая моя, ты ведь недавно в высшем свете, и на месте такой очаровательной провинциалочки, как ты, я бы сотню раз подумал, что и кому говорю… – выдохнул он, обдав меня стойким спиртным духом.